- Тот, кому
хорошо, сразу же хочет, чтобы и другим хорошо было, а строптивых начинает
дубиной в рай загонять.
- Значит, добро может родить зло! О как же коварна природа вещей! -
Крикнул Трурль. - Тогда объявляю я бой самой природе! Прощай, Клапауциус!
Сейчас ты видишь меня побежденным, но проиграть сражение - не значит
проиграть войну!
Засел он сразу же, словно отшельник, за книги и рукописи - мрачный,
но от этого еще более настойчивый. Здравый смысл подсказал ему, что не
мешало бы перед следующим экспериментом окружить свой двор стенами, а в
амбразурах поставить пушки, но недостаточно ему этого показалось для того,
чтобы начать творение всеобщей благожелательности. Тогда решил он в
будущем создавать только уменьшенные модели в масштабе 1:100.000, в рамках
микроминиатюрной экспериментальной социологии. Начертал он на стенах
мастерской лозунги, дабы постоянно иметь их перед глазами:
1) Сердечная добровольность; 2) Ласковая кротость; 3) Деликатная
благожелательность; 4) Чуткая забота - и взялся за претворение этих
лозунгов в жизнь. Для начала смонтировал он под микроскопом тысячу
электрочеловечков, снабдив их невеликим разумом и небольшой тягой к добру,
так как фанатизма теперь уже побаивался. Копошились они довольно вяло в
шкатулочке, предоставленной им для проживания и похожей, из-за этого
мерного и монотонного движения, на часовой механизм. Тогда добавил он им
немного мудрости, подкрутив в мозгу винтики. Тогда зашевелились они
порезвее, и, сделав из опилок инструменты, начали долбить стенки и дно.
Потом увеличил потенциал добра. Сразу же образовались благотворительные
общества, каждый бегал в поисках тех, кому помочь можно было, появился
спрос на вдов и сирот, особенно на слепых. Такими заботами их окружали,
такое внимание оказывали, что некоторые убогие прятались за медными
петлями шкатулки, и началось уже настоящее общественное бедствие. Нехватка
вдов и сирот вызвала кризис и, не находя на этом свете, то есть в
шкатулке, объектов, пригодных для проявления крайне активной
благожелательности, на восемнадцатом поколении создали микрочеловечки веру
в А_б_с_о_л_ю_т_н_о_г_о С_и_р_о_т_у, которого до конца утешить и
осчастливить вообще невозможно. Через эту форточку избыток альтруизма,
перешедшего в нечто метафизическое, выпускался в трансцендентальную
бесконечность. Заселили они обильно загробный мир - появились среди убогих
Д_е_в_а_-_В_д_о_в_а и Г_о_с_п_о_д_ь, также пригодные для горячего
сочувствия. Таким образом этот бренный мир был забыт, и церковные
организации поглотили светские. Не так все это Трурль себе представлял.
Добавил он рационализма, скептицизма и трезвости, и успокоилось все, но
ненадолго. Появился Э_л_е_к_т_р_о_в_о_л_ь_т_е_р, заявивший, что никакого
абсолютного сироты нет, а есть только К_о_с_м_о_с - куб, силами природы
сотворенный, а сиротинцы-абсолютисты его прокляли. В это время
понадобилось Трурлю сходить в магазин, а когда через два часа он вернулся,
то шкатулка так и скакала по столу, потому что началась война за веру.
Добавил он альтруизма, но от этого только начало что-то потрескивать,
снова ввел несколько порций разума - стихло, но вскоре движение
возобновилось и из прежней неразберихи стали возникать прямоугольники,
марширующие подозрительно ровным шагом. В шкатулке прошел век, от
абсолютистов и вольтерьянцев и следа не осталось. Все рассуждали только о
_В_с_е_о_б_щ_е_м _Д_о_б_р_е_ и писали о нем совершенно светские трактаты.
Но возник вскоре вопрос о происхождении всего общества. Одни полагали, что
возникло оно из праха от латунных петель, другие же - что причиной
послужило космическое вторжение извне. Чтобы разрешить этот волнующий
вопрос, началось строительство Б_о_л_ь_ш_о_г_о С_в_е_р_л_а, которое должно
было К_о_с_м_о_с, то есть шкатулку, просверлить и исследовать, что же
снаружи находится. А так как могли там неведомые силы находиться, то
взялись одновременно и за литье пушек. Так это Трурля разочаровало и
обеспокоило, что разобрал он всех их как можно быстрее, и сказал себе,
чуть не плача:
- Разум ведет к бездушию, а добро - к безумию! Как же это так, откуда
же такое инженерно-историческое противоречие.
И решил он разобраться в этом особо. Вытащил из чулана свою первую
модель, старый созерцатель и, когда тот начал постанывать от эстетического
восторга перед старым хламом, подключил к нему небольшую мыслящую
приставку. Собысчас моментально стонать перестал. Спросил Трурль, что ему
еще нравится, а тот ответил:
- Нравится то мне по-прежнему все нравится, но сдерживаю я свое
восхищение рассудком, ибо хочется мне сначала понять, почему же мне все
нравится, то есть откуда, а также для чего, то есть с какой целью. И
вообще, кто ты такой, чтобы отвлекать меня от созерцаний и размышлений
вопросами? Какое тебе до меня дело, а? Чувствую я, что мог бы и тобой
восхититься, но разум говорит мне, что нужно этому внутреннему порыву
сопротивляться, ибо может это быть ловушкой, на моем пути поставленной.
- Что касается того, какое мне до тебя дело, - неосторожно сказал
Трурль, - то я тебя сотворил, и чтобы дух твой что-то от этого получил,
сделал так, что между тобой и миром полная гармония царит.
- Гармония? - переспросил Собысчас, внимательно нацелив на Трурля
свои объективы. - Гармония, уважаемый? - А почему у меня три ноги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19