Ларсен явно находился в том состоянии духа, которое приводило в ужас весь его экипаж. Он готов был убивать, руководствуясь только внутренней тягой совершить нечто чудовищное. В такой момент он мог потерять рассудок и убить кого угодно, в том числе и Хорна. А Хорну еще нужно было остаться в живых хотя бы до того момента, пока «Даная» не пройдет мимо Гермеса и не направится в безопасности к Фомальгауту.
Но если бы угрозы Ларсена положили конец неприятностям с двигателями, то Хорн потерял бы то влияние на остальной экипаж, которое он приобрел. Оно не было большим, но и такое могло оказаться совершенно необходимым. Поэтому он устроил еще одну, последнюю, демонстрацию, чтобы всем стало ясно, что хотя поломки и фокусы двигателей он не подстраивал, но справляться с ними мог так, как никто другой.
«Тебан» вышел из сверхпространства и начал подготовку к посадке. Солнце, вокруг которого обращался Гермес, было достаточно близко. Сам Гермес был отлично виден. А затем из двигателей раздался грохот и скрежет, как будто хорошего размера булыжники перемалывались в порошок между шестернями.
В машинное потянулись члены команды, хотевшие узнать у Хорна, не безнадежно ли их положение. Хорн невозмутимо сидел у пульта управления двигателями. Наконец появился и Ларсен, готовый взорваться от ярости.
— Что, черт возьми, происходит? — потребовал он ответа.
— Ничего, о чем стоило бы волноваться, — спокойно ответил Хорн. — Само утихнет. Я знаю, в чем дело.
Он сидел, ничего не предпринимая, и постепенно звук затих. С этого момента команда «Тебана» доверяла ему, хотя и с опаской. Двигатели продолжали шуметь. Это был, наверное, единственный корабль во всей галактике, на котором команда спокойно воспринимала тревожные звуки двигателей, как обычное явление своей жизни. Но если бы вдруг что-нибудь случилось с Хорном, она немедленно бы запаниковала!
«Тебан» двигался к Гермесу. Правильное название было Гермес-2, но в этой системе не было обитаемых миров. Постепенно чужой мир становился все больше, и чередующиеся пятна зеленой и коричневой растительности превратились в континенты и острова. Уже можно было различить заболоченные моря, и массы облаков слагались в привычную картину примет погоды. В момент подлета «Тебана» маяк оказался в зоне рассвета, а коснулись грунта они в разгар утра.
Корабль сел на широкой полосе очищенной почвы, окружавшей маяк. Сам маяк был стандартным конусом из флуоресцентного пластика. Он был виден издалека и заправлен топливом на годы вперед, что обезопасило его от любых перемен погоды и природных напастей. Посадочная площадка была обширной и пустой: ее обработали специальным составом, не позволявшим вырасти никакой растительности. Но и здесь нашлись крошечные, кружевные красно-коричневые растения, которые все-таки приспособились к ядовитой протраве и теперь победоносно распространялись чуть ли не пятисантиметровым слоем.
Были здесь и здания. В свое время на Гермесе была обитаемая станция. Она все еще считалась, как все маяки, аварийным убежищем, и хотя постройки, в которых жил и работал когда-то персонал станции, износились и покоробились, контейнер с консервированной пищей и подземный бак с запасом топлива для спасательной шлюпки сохранились в неприкосновенности и были четко обозначены. Если бы команде пришлось покинуть корабль на спасательных шлюпках и если бы она сумела добраться до планеты с маяком, то здесь для нее нашлась бы пища для поддержки сил и топливо для продолжения путешествия.
Хорн изучал эту часть Гермеса из выходного люка. Ларсен похлопал его по плечу. За его спиной стояла команда, некоторые держали в руках инструменты.
— Слушай, ты, — холодно сказал Ларсен. — С кораблем сейчас все в порядке. Спускайся на грунт и подыши свежим воздухом.
Хорн уже успел принять некоторые меры предосторожности. Он не думал, что Ларсен рискнет стартовать без него, но тем не менее меры принял. Какое бы предприятие ни затевал Ларсен, «Тебан» теперь просто не мог подняться без помощи Хорна.
— Это что, отпуск? — мягко спросил Хорн.
— Считай, что так! — рявкнул Ларсен. — Точно, можешь называть это отпуском. Мы тут малость позабавимся!
У Ларсена могли быть своеобразные представления о том, что такое забава, однако Хорн вышел наружу. Вокруг него был совершенно необычный мир. Конечно же, целые акры почвы вокруг маяка были специально стерилизованы. Растительность за пределами этой зоны выглядела чем-то средним между лесом и кустарником. Частично она была зеленой, частично красновато-коричневой, как некоторые декоративные растения на Фомальгауте. Покосившиеся постройки, когда-то служившие базой Космического Патруля, теперь совершенно поблекли и обезлюдели. Сам конус маяка, пылающий флуоресцентным светом, не производил впечатления пригодного для какого бы то ни было использования. Хорн видел передающий блок маяка, безустанно и монотонно посылающий на предельную дальность волны Ренгеля. Миллионный, наверное, раз посылал он в космос свои позывные:
«Маяк Гермес. Маяк Гермес. Координаты…» — дальше следовало его положение в галактике. «Необитаемое убежище. Только маяк. Маяк Гермес».
Сигнал задействовал реле, которое вывело «Тебан» из сверхпространства. На этот раз корабль шел на посадку, что даже в голову не могло прийти ни одному капитану проходящих мимо кораблей. Этот сигнал принимался, конечно же, только на волнах Ренгеля, так что Хорн не слышал никаких звуков, кроме ветра и шороха необычной листвы крупных растений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52