Сегодня жилище Калипсо располагается в бухте Рамла (от мальт. ramla – «песчаный пляж»). Легендарный грот сильно обветшал со времен Троянской войны, поэтому попасть в него могут только самые ловкие путешественники. Ведущая к пещере извилистая тропинка уходит вглубь горы и плавно переходит в крутую лестницу. Без свечи и проводника пройти в нее невозможно, поскольку шагать приходится в полной темноте, а спускаться по высоким скользким ступеням. Однако неудобства дороги окупаются в самом гроте, который, впрочем, трудно вообразить «приютом неги», как его описывал Гомер. Знаменитая пещера представляет собой довольно тесное помещение с низкими сводами. Из окон единственной комнаты открывается картина синей водной глади и побережья с красноватым песком – редким явлением на архипелаге, где пляжи в основном каменистые. С берега уединенное жилище нимфы почти незаметно, ведь не случайно в переводе с греческого языка ее имя означает «та, что прячется».
На Мальте с давних пор существует своеобразный культ нимфы Калипсо, в честь которой названы радиостанция, паром, отель международного класса, клуб подводного плавания, а также производимые на Гоцо майонез и кетчуп. Отдельная история сложена в этих местах о появлении местного вина. Однажды Одиссей ушел на охоту и задержался дольше обычного. Нимфа тосковала в ожидании героя, молилась богам, пообещав за его спасение принести в жертву самого красивого ягненка из своей отары.
Царь Итаки и не думал пропадать, а напротив, удачно подстрелив дикую свинью, возвращался домой с богатой добычей. По дороге на него напал лев, но и в этом бою человек вышел победителем, присоединив к имевшемуся трофею тело убитого зверя. Калипсо, встретив своего возлюбленного, выполнила обещание, пожертвовав богам не только ягненка, но и льва со свиньей, которых принес Одиссей. Под ножом красавицы кровь животных смешалась и превратилась в темно-красное вино с тонким вкусом и воистину божественным ароматом. Говорят, что выпивший один бокал этого напитка становится робким, как овца. Второй бокал придает человеку сходство с диким львом, а в кого превращается тот, кто опрокинет третий, нетрудно догадаться.
Укрытие на борту корабля
С момента провозглашения независимости на Мальте принято 2 государственных языка – мальтийский и английский. Последний прижился на архипелаге в пору британской оккупации и стал вечным напоминанием о колониальном прошлом. Влияние более ранних захватчиков сказалось на местном языке, основу которого заложили финикийцы. Итальянское и арабское воздействие на культуру Мальты оказалось сильнее, что можно почувствовать в разговоре с любым из местных жителей.
На протяжении своей долгой истории Мальта неоднократно переходила от одних захватчиков к другим. Пришельцы разных национальностей не всегда задерживались на века, а в некоторых случаях вообще покидали захваченные земли, предпочитая управлять ими издалека. Мальтийская нация формировалась под непрерывным воздействием чужаков, но сами жители архипелага считают себя прямыми потомками финикийцев, возможно потому, что именно им обязаны необычным семитским языком.
Финикийцы впервые появились на Мальте около 800 года до н. э., однако их приход нельзя назвать вторжением. Когда армада кораблей причалила к берегам самого большого острова, солдаты высадились, не встретив сопротивления. Вскоре обнаружилось, что местные воевать не собирались. Захватчики были представителями мощной цивилизации и вступать с ними в бой могли только равные, коими, безусловно, не считала себя кучка крестьян, вооруженных палками и сачками для рыбной ловли. К счастью, финикийцы не проявили агрессивности, а напротив, намереваясь поселиться здесь навсегда, искали мира и дружбы с местными вождями. Именно они дали двум крупным островам архипелага первые названия: Малет (от malet – «укрытие») и Гол (от gol – «борт корабля»).
Глубокий грот – характерная деталь морского побережья Мальты
В отличие от греческого финикийский период в истории архипелага уже не связан с легендами, поскольку события той поры зафиксированы в письменных источниках. Избегая конфликтов с покоренным народом, финикийцы привнесли в унылую местную жизнь плоды цивилизации. Помимо языка и письменности, они приобщили островитян к судоходству, стремились к смешанным бракам и действительно составили основу мальтийской нации.
Через 300 лет после первой оккупации «замечательные» острова вошли в состав финикийских колоний Карфагена. Новые завоеватели являлись таковыми на самом деле; с их приходом добродушные мальтийцы впервые испытали судьбу покоренного народа. Бесцеремонность чужаков дополнялась жестокими обычаями, в частности до того неизвестными на Мальте человеческими жертвоприношениями. В ту пору на архипелаг стали наведываться морские разбойники, перед которыми отступали даже регулярные войска.
Цари Карфагена усиленно расширяли сферу влияния, в мечтах видя себя хозяевами всего Средиземноморья. Неудивительно, что того же добивались и греки. Вечный спор за владение миром лишь случайно не затронул Мальту, долго остававшуюся нейтральной территорией, где враги могли сосуществовать в мире и благополучии. Карфагенские колонизаторы оставили здесь слишком мало следов, символически расписавшись только на могильных памятниках.
В последние века прошлой эры на главном острове архипелага проживали греческие семьи. В хрониках о том умалчивается, но материальные свидетельства их присутствия сохранились в земле: археологи обнаружили греческие монеты, осколки керамической посуды, глиняные таблички с надписями на греческом языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9