Казалось, он воспринимает новости спокойно, но как-то уныло.
Он глянул на меня, поджав губы.
- Мистер Беринг сказал мне, что вы вели себя очень достойно, мистер
Байард, во время схватки. Вероятно, мое суждение о вас было несколько
опрометчивым.
- Меня нисколько не заботит ваше суждение обо мне, Бейл, - сказал я.
- Кстати, где вы были сами во время нападения? Под ковром?
Бейл, побледнев, резко встал и выскочил из комнаты. Беринг
откашлялся, а Манфред бросил на меня странный взгляд, вставая, чтобы
выполнить свою обязанность хозяина - проводить гостя до двери.
- Инспектор Бейл не из тех людей, с которыми приятно иметь дело, -
заметил Беринг. - И я понимаю ваши чувства, полковник.
Он поднялся и обошел вокруг стола.
- Видимо, вам следует узнать, - продолжал он, - что Бейл относится к
наиболее искусным фехтовальщикам нашего мира. И поэтому я вам советую не
делать поспешных выводов...
- Каких выводов?
- Вы и так уже имеете болезненную рану. И мы не можем допустить,
чтобы нас убили в столь критическую для нас минуту. Кстати, вы уверены в
своем искусстве владения пистолетом?
- О какой ране идет речь? - изумился я. - Вы имеете в ввиду мою шею?
Я прикоснулся к ней рукой и поморщился. Там была глубокая царапина,
покрытая запекшейся кровью. Вдруг я почувствовал, что спина моего сюртука
мокрая. Этот почти промах был гораздо ближе к цели, чем мне показалось.
- Я надеюсь, что вы окажете честь Манфреду и мне быть вашими
секундантами, - продолжал Беринг, - и, возможно, советчиками...
- О чем это вы, Герман? - спросил я. - Какими еще секундантами?
- Г-м, - толстяк казался смущенным. - Мы хотим стоять с вами на вашем
поединке с Бейлом.
- Поединке с Бейлом? - изумился я, только теперь начиная понимать,
как плохо я себя чувствую.
Беринг остановился и посмотрел на меня.
- Инспектор Бейл - человек очень щепетильный в вопросах чести, -
сказал он. - Вы позволили себе неподобающие выражения о его качествах,
притом при свидетелях. Вопрос другой - заслуживает ли он их. Поэтому я
думаю, что Бейл потребует от вас, полковник, удовлетворения. Другими
словами, мистер Байард, Бейл вызовет вас на дуэль, и вам придется драться
с ним.

6
Мне было холодно, все еще полусонный, я клевал носом, безуспешно
пытаясь поднять голову, чтобы рана на затылке не так сильно болела.
Рихтгофен, Беринг и я стояли вместе под развесистыми липами
королевского парка. Мы ждали восхода, а я размышлял, что чувствует
человек, получивший пулю в коленную чашечку.
Послышался слабый рокот приближающейся машины, и на дороге появилось
неясное очертание длинного автомобиля, фары которого едва пробивали
предрассветную мглу.
Глухо, едва слышно хлопнули дверцы, и на пологом склоне вырисовались
три темных силуэта, постепенно приближающихся к нам.
Одна из фигур отделялась от остальных. Это, вероятно, был Бейл.
Вскоре прибыл еще один автомобиль. Врач, подумал я. В тусклом свете
подфарников второго автомобиля появилась еще одна фигура. Мне показалось,
что это женщина.
Я слышал приглушенные голоса, сдержанный смех. Какие долгие
приготовления, подумал я.
Я вспоминал слова Беринга.
Бейл вызвал меня на дуэль в соответствии с конвенцией Тосса. Это
означало, что участники дуэли не должны стремиться убить противника.
Целью поединка было причинение болезненных и унизительных ранений.
Однако в пылу схватки нелегко нанести раны, которые унизили бы
соперника и при этом не были бы смертельными.
Рихтгофен заставил меня надеть черные брюки и белую рубаху,
положенные по ритуалу, и легкий плащ для защиты от утренней прохлады. Я бы
предпочел толстый свитер и куртку. Единственной теплой одеждой на мне был
бинт на шее.
Наконец наступило время действовать. Подошли два моих секунданта,
ободряюще улыбаясь, и тихо пригласили следовать за ними. Беринг взял мой
плащ. Мне стало его очень недоставать.
Бейл и его люди шли к прогалине, где света было немного больше. Мы
подошли к ним поближе.
- Думаю, что света вполне достаточно, не так ли, господа? - произнес
один из секундантов инспектора Бейла, барон Холлендорф. Я имел счастье
познакомиться с ним на том злополучном банкете в летнем дворце.
Здесь действительно было лучше видно. Да и время шло к рассвету. На
востоке показались первые багровые полосы. На их фоне силуэты деревьев
казались еще более черными.
Холлендорф подошел ко мне и предложил коробку с пистолетами. Я выбрал
оружие, не глядя. Бейл взял второй пистолет, методично проверил его,
щелкнув курком и осмотрев ствол. Рихтгофен вручил каждому из нас по
обойме.
- Три раунда, - сказал он.
У меня не было возражений.
Бейл проследовал к месту, указанному Холлендорфом. Сейчас, на фоне
светлеющего неба, автомобили были видны гораздо лучше. Большой, по-моему,
напоминал "паккард" тридцатых годов. По жесту Беринга я встал на свое
место и повернулся спиной к Бейлу.
- По сигналу, господа, - сказал Холлендорф, - делаете вперед десять
шагов и останавливаетесь. По команде оборачиваетесь и стреляете. Господа,
во имя чести и нашего императора, начинайте.
Белый платок выпорхнул из его рук. Я зашагал. Один, два, три...
Возле маленького автомобиля кто-то стоял. Интересно, кто... восемь,
девять, десять. Я остановился, выжидая. Голос Холлендорфа был невозмутим:
- Поворачивайтесь и стреляйте!
Я обернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47