— Что?! Зачем?
— Как зачем? Мы положим ее под дверь представителю «Ай-Си», и если он после этого не уберется с планеты, мы положим эту штуку ему под подушку!
Бемиш оторопел на несколько секунд, а потом сухо сказал:
— Я не буду этого делать.
— Почему? Боишься, что заметут?
— Слушай, Киссур, — спросил землянин, — а правда, что во время вашей войны ты дрался в поединке, перед строем, с вражескими командирами?
— Ну.
— А почему, сражаясь в поединке, ты не приказывал оруженосцу пристрелить противника из лука?
— Ты что за чушь несешь? — изумился Киссур. — У меня бы все войско от такой подлости разбежалось.
— Значит, дело было только в войске?
Киссур потупился. Дело было, конечно, не только в войске.
Бемиш вздохнул:
— Знаешь, Киссур, мы росли в разных мирах, и если бы я был полководцем, я не стал бы драться в поединке перед строем. Но когда я участвую в инвестиционном конкурсе, я не стану подкладывать конкуренту мину. Есть приличия, которые нарушать нельзя.
— Мне всегда казалось, — сказал Киссур, — что когда дело идет о деньгах, нет никаких приличий.
— На Вее, может, и нет, — сказал Бемиш. — А на Земле есть.
Киссур сунул мину обратно в карман, непринужденно, словно пачку сигарет.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ, в которой Киссур обличает перед императором чужестранного взяточника, а Тереке Бемиш получает в подарок роскошную виллу.
Утром следующего дня Киссур отчаянно заскучал. Он позвонил было Бемишу, но Бемиш где-то носился задрав хвост. Можно было его разыскать, но зачем? Человек ходит по кабинетам, это шлюху можно трахать вдвоем, а взятку чиновнику надо давать с глазу на глаз, зачем Бемишу такой свидетель, как Киссур? Другой человек, Уэлси, сказал, что они завтра едут на космодром.
Киссур побил ни с того ни с сего слугу — ну, собственно, не побил, а так, толкнул, только слуга налетел на бронзовую вазу и сильно вазой ушибся, позавтракал гусем и пирожками с маринованной печенкой и пошел в кабак, а оттуда — к гадалкам. Но проклятые гадалки все знали рожу государева любимца, и ничего интересного Киссур не услышал.
В конце концов Киссур вернулся домой, разделся и нырнул в огромный, выложенный нитевидным чахарским мрамором пруд, окруженный цветущими деревьями и с алтарем в Западной Беседке, нависшей над водой.
Киссур лениво плавал в пруду, когда за резной решеткой вдалеке прошуршала машина. Хлопнула дверца, загалдели возбужденные голоса, человек из машины, видимо, стряхнул слуг и затопал по садовой дорожке.
Киссур нырнул. Когда он вынырнул, на мраморной кромке пруда стояли начищенные до блеска кожаные туфли. Выше начинались превосходно сшитые серые брюки.
— О'кей, сколько вы хотите?
Киссур поднял голову — перед ним стоял незнакомый землянин с лицом круглым и красным, как сигнал светофора. Глаза землянина были безумны, и подбородок воинственно выставлен вперед.
— Сколько вам нужно? — повторил землянин. Киссур неторопливо вылез из воды и встряхнулся,, как собака. Капли воды с его белокурых волос забрызгали дорогой костюм землянина. Землянин был заметно шокирован: по старой аломской привычке Киссур купался голым и не подумал прикрыться лежащим тут же полотенцем, явно демонстрируя свое презрение к гостю.
— Кто вы такой, — спросил Киссур, — и что с вами стряслось?
— Вы прекрасно знаете, кто я такой!
Киссур, уперев ноги в мраморную кромку пруда, шевелил босыми пальцами. Красноватое вейское солнце плясало в мокрых волосах Киссура и в каплях воды, застывших между ложбинок мощных мускулов.
— О'кей. Меня зовут Камински. Пять месяцев назад я купил землю в зоне, которую мне обещали классифицировать как промышленную. Я стал строить мусорный завод. Теперь, благодаря вашей жалобе государю, ее классифицировали как деловую. Если я хочу продолжать иметь эту землю, мне надо заплатить разницу в цене — двести миллионов. Если я не хочу платить разницы, я могу забирать свои первые деньги обратно, а землю продадут наново!
— Так при чем здесь я?
— Ханида потребовал миллион и еще триста тысяч, сколько нужно вам?
— Я не торгую своим государством.
Камински расхохотался. Его полное лицо затряслось: с ним, видимо, начиналась истерика. Он ткнул в Киссура толстый палец.
— Все вейские чиновники продаются. Они продаются по демпинговым ценам. Я никогда не видел людей, которые хотят продать так много родины за так мало денег.
Киссур побледнел, и глаза его слегка сузились.
— Такие слова, — сказал Киссур, — не земля в Крестном Логу. За такие слова ты заплатишь полную цену.
Камински расхохотался и вдруг вытащил черный, крокодильей кожи бумажник.
— Разумеется, — сказал он, — заплачу. По сколько за слово? Десять тысяч хватит? Только не говорите, пожалуйста, никому, а то, если скажете, что я плачу деньгами за каждый плевок, ко мне выстроится очередь желающих плевка….
Одной рукой Киссур сгреб землянина за широкий галстук, а другой заломил ему руку и дернул на себя. Землянин перекувырнулся в воздухе, описал дугу и с оглушительным шумом свалился в прудик. Киссур обернулся полотенцем и направился к дому, видимо не интересуясь, утонет его докучный собеседник или нет.
* * *
Всю ночь Бемиш провел за изучением отчетности компании (которая несомненно была липовой), а весь день — мотаясь по управам.
Три раза он говорил с Землей. Ему сказали, что вечером на близстоличный космодром прилетит Вернер Мак-Кормик, специалист ЛСВ по индустриальному строительству.
В три часа Бемиш поехал в «Ди-Джи секьюритиз». Брокерская контора, одна из лучших в империи, занимала очень небольшое место в очень престижном районе. Она располагалась в западном крыле дворцового павильона бывшего Сырного Ведомства.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20