Огневая мощь воюющих сторон выросла к тому времени настолько, что атаки в конном строю стали анахронизмом. Они применялись разве только во время преследования деморализованного противника или для нанесения неожиданных стремительных ударов, если складывалась очень уж благоприятная обстановка. А как правило, кавалеристы воевали в пешем строю. Но это не означает, что конница в тех условиях потеряла все свои преимущества. Благодаря подвижности, маневренности кавалерия с успехом использовалась для решения ряда важных задач. Конные полки можно было быстро перебрасывать с одного участка фронта на другой. Они использовались для охватов и обходов, для рейдов по вражеским тылам.
Фашисты не успевали организовать сопротивление и начинали отступать. В декабре их отступление порой превращалось в паническое бегство.
Бои чаще всего развивались так. Часть сил кавалерийской дивизии сковывала противника с фронта, тем временем один или два полка обходили фашистов и наносили им удар с фланга или с тыла. Успех такого боя решали быстрота и неожиданность. Полк начинал движение в конном строю. Сабельные эскадроны рысью двигались по лесу, по кустарнику или за возвышенностью, укрывающей всадников от вражеских наблюдателей, станковые пулеметы перевозились на тачанках, запряженных четверками лошадей. Минометы и орудия на конной тяге тоже следовали с полком. Достигнув намеченного рубежа, полк спешивался и развертывался в боевой порядок. Если позволяли условия, полк даже развертывание производил для быстроты в конном строю, а потом уже спешивался. Коноводы, из расчета один на три лошади, уводили коней в укрытия.
Если возникала необходимость, командир полка сажал на коней эскадрон и посылал его дальше в тыл противника, чтобы нащупать там слабое место и нанести дополнительный удар. Внезапное наступление одного эскадрона с тыла приносило обычно больше успеха, чем методическое наступление целого полка с фронта.
Противник со своей техникой был привязан к дорогам. А мы действовали без дорог - по полям, через леса, наносили удары неожиданно для фашистов.
Такой бой был, как правило, весьма скоротечным. Чтобы без промедления поддержать стремительную атаку сабельных эскадронов, наши артиллеристы, если имели свежих лошадей, галопом выезжали к намеченному рубежу, с ходу занимали открытые огневые позиции и начинали бить по врагу прямой наводкой. Не менее отважно действовали и станковые пулеметчики. Тачанки вылетали на позиции полевым галопом, а иногда даже на карьере. Ездовые поворачивали тачанки, а пулеметчики открывали огонь.
Под прикрытием артиллерии и пулеметов спешенные кавалеристы быстро двигались вперед, стреляя из винтовок, автоматов.
Только тогда, когда противник имел сплошной фронт и упорно сопротивлялся, приходилось производить лобовую атаку. Мы очень редко располагали танками непосредственной поддержки. Минометов и артиллерии у наг было меньше, чем у фашистов. Поэтому спешенные эскадроны стремились как можно быстрее сблизиться с противником, чтобы лишить его огневого преимущества. Граната, огонь в упор, на прямой выстрел, - всем этим наши бойцы и командиры владели отлично. Немцы боялись ближнего боя со спешенными кавалеристами и всячески избегали его.
Мы предпочитали действовать по ночам, когда гитлеровская авиация отсиживалась на аэродромах, а фашистские артиллеристы и минометчики не могли вести точный огонь. Да и танкисты противника побаивались темноты. Ночь как бы уравнивала силы обеих сторон, уменьшая огневое и техническое превосходство врага.
Наступление на Мордвес мы начали 30 ноября после небольшой артиллерийской подготовки. Части корпуса сразу же наткнулись на сильное сопротивление фашистов. Сплошного фронта не было, но немцы упорно оборонялись в деревнях, превратив их в опорные пункты с минными полями, проволочными заграждениями, врытыми в землю танками. Поэтому мы отказались от фронтальных атак, которые обычно приводят к большим и неоправданным потерям.
Первые сутки наступления под Мордвесом не принесли нам значительного успеха. На правом фланге немцы контратаковали пехотой и танками 112-ю танковую дивизию полковника Гетмана. Она нанесла противнику значительный урон, уничтожила десять боевых машин и даже два самолета, но продвинуться вперед почти не смогла. Осталась на месте и 1-я гвардейская кавалерийская дивизия, против которой оборонялся пехотный полк, усиленный пятьюдесятью танками и штурмовыми орудиями. Генерал Баранов вовсе не имел танков. Да и артиллерии у него было маловато.
Более удачно действовала 2-я гвардейская кавалерийская дивизия, наступавшая вместе с 9-й танковой бригадой и двумя отдельными танковыми батальонами. Она вышла к селу Малое Ильинское и вела разведку на Серебряные Пруды, откуда выдвигалась 29-я моторизованная дивизия гитлеровцев.
Напряженные схватки продолжались и 1 декабря. Ни в центре, ни на правом фланге мы не смогли значительно продвинуться вперед. Сопротивление врага не только не ослабевало, но усиливалось за счет войск, подходивших с других участков. Зато на нашем левом фланге, в полосе 2-й гвардейской кавдивизии, благодаря тесному взаимодействию кавалеристов с-танкистами наметился явный успех. Полковник Осликовский приказал посадить на танки 9-й танковой бригады десант из спешенных кавалеристов. Десант захватил несколько населенных пунктов и помог дивизии сломить сопротивление врага. К исходу дня гвардейцы вместе с танкистами освободили ряд деревень, обошли Мордвес с востока и отрезали гитлеровцам пути отхода на юг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114