«Виллидж войс» писал: «Пилу, любимцу 8-й улицы, было ровным счетом наплевать на то, что тысячи зрителей дружным шиканьем пытались согнать его со сцены». Потом Пил рассказывал мне: «Все начали свистеть и визжать вовсю. А мне это даже понравилось, ведь, когда выступаешь на улице, ко всему такому привыкаешь - и к свисту, и к шиканью. Я там себя чувствовал как рыба в воде». Он спел балладу «Джон Леннон, Йоко Оно, Нью-Йорк - это твои друзья», не вполне соответствовавшую духу митинга, и еще одну, и которой бесконечно повторялись слова «Боб Дилан Роберт Циммерман».
И вот наконец, семь часов спустя после начала концерта, на сцену вышли Джон и Йоко. Это было первое концертное выступление Леннона в США после шестилетней давности прощального концерта «Битлз» в Кэндлстик-парке в Сан-Франциско. «Зал был набит битком - хотелось то ли плакать, то ли смеяться от радости, - мне даже пришлось себя ущипнуть, чтобы удостовериться, что все происходящее - не сон», - вспоминал Джерри Рубин. По словам Стью Вербина, «Джон страшно нервничал перед выходом». Пока выступал Стиви Уандер, он с наспех собранным рок-ансамблем репетировал новые песни. Он боялся, как бы зрители не начали требовать от него «Эй, Джуд!».
Сначала Джон спел «Джона Синклера», потом они вдвоем с Йоко исполнили «Сестры, о сестры!», и под конец Джон спел «Аттику». Это были его новые песни, которых раньше никто не слышал. За несколько часов до концерта Джон и Йоко сделали студийные записи этих песен для нового альбома «Однажды в Нью-Йорке»…
В песне «Джок Синклер» содержался намек на недавнее разоблачение тайного участия ЦРУ в широкомасштабной торговле героином в Юго-Восточной Азии - Джон сравнивал эту операцию с тем, что Синклер вынужден был гнить на нарах за две сигаретки с «травой»…
В прессе концерт в защиту Синклера расценили как ответ «новых левых» на благотворительный рок-концерт в пользу Бангладеш. Только в Энн-Арборе вместо Джорджа Харрисона и Боба Дилана выступали Джон Леннон и Стиви Уандер. Кое-кто даже сравнил Энн-Арбор с «великим фестивалем» в Вудстоке. «Ист-Виллидж азер» восклицал: «То, что мы увидели здесь, превзошло Вудсток. Вудсток был мерзостью. Ведь там этот, как его, Пит Тауншенд прогонял со сцены Эбби Хоффмаиа и орал, чтобы тот не «навязывал нам политику»… Джерри Рубин тоже счел Энн-Арбор куда более важным событием, чем Вудсток. «Мы собрались там не просто побалдеть под музыку. Мы хотели словить кайф и объединить энергию наших душ, чтобы привлечь внимание людей к политическим заключенным в Америке». Газета «Мичиган дейли» также отметила, что организаторы концерта-митинга достигли своей цели: «Трудно было определить, где кончается музыка и начинается политика». Отклики же альтернативной прессы не были единодушными. Сент-луисская «Аутло» писала, что в Энн-Арборе «кавалькада рок-звезд заработала тысячи долларов на оплату адвокатов, нанятых для звезды движения. Остается надеяться, что когда-нибудь кто-нибудь вспомнит и о простых гражданах». «Виллидж войс» выступил с еще более острой критикой: «Джон и Йоко пропагандировали политический активизм, защищали Джона Синклера, но в течение всего концерта никто из его участников даже словом не обмолвился о какой-либо новой программе действий. Вот что огорчительно».
Свою версию случившегося, всячески превознося значение концерта в поддержку Джона Синклера, дал Джерри Рубин в «Ист-Виллидж азер». В Энн-Арборе, писал он, «состоялся не рок-концерт и не тич-ин. Это было прекрасное новое соединение рок-музыки и политического действия, своеобразная новаторская форма массового праздника и акции общественного протеста. Хотя в центре этого события была музыка, митинг в Энн-Арборе нельзя назвать рок-фестивалем». «В течение последних трех лет, - писал далее Рубин, - рок-фестивали выродились в многолюдные толкучки - с безобразиями, изнасилованиями и драками. Раньше над лужайками, где собиралась молодежь, тянуло сладким ароматом «травки», а теперь фанаты травятся героином. Рок-музыка стала новым капиталистическим товаром, рок-звезды стали кинозвездами… Каким-то образом приезд Джона и Йоко в Нью-Йорк оказал мистически-практическое воздействие: люди опять стали собираться вместе… Нам нужно больше общественных мероприятий - например, мощный политический Вудсток на предстоящем в августе национальном съезде республиканской партии в Сан-Диего… Один, два, три - как можно больше новых Энн-Арборов!» Это было как раз то, чего больше всего опасался Белый дом.
Концерт в защиту Джона Синклера имел поразительные последствия: Синклера освободили из тюрьмы спустя пятьдесят пять часов после того, как Джон и Йоко покинули спортивную арену Энн-Арбора. Джерри Рубин назвал освобождение Джона Синклера «торжеством власти народа… Мы победили! Мы освободили Джона! Пятнадцать тысяч человек совместными усилиями освободили Джона!».
Джон Синклер приехал на Бэнк-стрит со своей женой Лени, Эдом Сандерсом и Дэвидом Пилом… Десять лет спустя вспоминая об этой встрече, Синклер рассказывал мне: «Леннон был свой парень в доску - если сегодня эти слова еще что-то значат. Обаятельный, милый, приятный, очень открытый, в общем - отличный парень!»
А вот как запомнилась та встреча Вербину: «Синклер говорит о шлягерах, которые крутят в музыкальных автоматах, Леннон - о своей гитаре, Лени и Йоко - о продуктовых кооперативах и подвижных кухнях, Рубин и Сандерс - о Нью-Йорке, Дэвид Пил - о себе. Потом Джон стал рассказывать Синклеру о своих творческих планах: «Мы собираемся объездить много городов в течение, скажем, месяца, через день давать концерты в каждом городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124