Никто от него не может спрятаться, потому что он издали
чует свою добычу. Если Джилл и остальные каким-то чудом и остались в живых,
они непременно встретятся с ними возле Дома Дверей. В самом деле, они ведь
договаривались, что в случае непредвиденной ситуации встретятся именно там.
Девушка представила, как чудовище, вынюхивая ее след, спускается по
склону, и позволила Хагги увлечь себя под лесной кров.
Вначале они пробирались вперед на удивление медленно, с трудом
сдерживая дыхание. Каждый нерв пульсировал и был напряжен. Хагги и Анжела
держались за руки, по взаимному согласию, совершенно непроизвольно. И Анжела
чувствовала, как дрожит от страха ее спутник. Судя по всему, Умник боялся
больше. Возможно, то, что он узнал об этом месте раньше, заставляло его
бояться. Она хотела было расспросить его, но в результате все же решила
держать язык за зубами. Может, и лучше, что она ничего не знает.
Заря окончательно разгорелась, когда они пересекли первый лесной пояс,
затянутый туманом, и " первый луг. А когда рассвело, страхи Хагги отступили.
Несмотря на неважное самочувствие, он пережил еще одну ночь и не сошел с
ума. Теперь он мог обдумать, как к собственной выгоде использовать
сложившуюся ситуацию. Тогда он обратился к Анжеле, пытаясь строить планы для
них... них двоих... Об остальных он и думать не желал. Из его слов Анжела
поняла, что Хагги не собирался брать в спутники ни Джилла, ни с остальных,
но девушка боялась что-то сказать, не желая злить Умника. Это было ошибкой,
потому что Хагги счел ее молчание за знак согласия. Когда же разговор принял
неприятный оборот и его свинячьи глазки начали пожирать ее, она презрительно
возразила.
Тогда Хагги заявил, что... что-то вроде того, что "женщины, словно
мужчины, должны ходить обнаженными по пояс", и Анжела сделала ему выговор. А
еще он утверждал, что она собирается его использовать. Только тогда девушка
поняла, какие планы он строил. Он "спас ее только потому, что окружающий
хлам и вовсе смысла не имеет". Подобные глупости часто говорил ее муж, когда
напивался и заставлял вспоминать вещи, которые обыкновенно проделывал с ней.
Задыхаясь от возмущения, Анжела спросила Хагги: неужели он думает, что
в глубине души она сука, и поэтому говорит ей подобные вещи, которые никому
бы не стоило говорить в таком месте?
-- В душе? -- переспросил он. -- Для меня ты выглядишь достаточно
заводной. -- И почти сразу добавил: -- Но если тебе больше нравится раком,
то я согласен.
Что она могла сказать после этого, никто никогда не узнает, потому что
в этот миг она налетела на паутину. Может, в тот миг она от ненависти и
отвращения уже готова была пустить в ход ногти и зубы. Кто знает?
В любое другое время она заметила бы сверкающие паутины, натянутые
между деревьями. Но сейчас в ней кипела кровь, она ослепла от ярости.
Мгновение, и она повисла в паутине. Потом она услышала стук, ритмичный,
словно шаг часового. А вскоре на нее с крон деревьев обрушился настоящий
кошмар! Тварь оказалась размером с Анжелу, не паук и не древесная вошь, а
что-то среднее между ними и, судя по виду, много хуже, чем то и другое
вместе взятое.
Страх придал девушке сил. Каким-то образом она вырвалась на свободу.
Тут надо отдать Хагги должное, потому что он попытался отогнать паука с
помощью ветки с шипастого куста. Однако чудовище не собиралось потерять
добычу, и одна из защищенных хитином конечностей впилась в блузу Анжелы,
зацепила ее плечо. Блузка, намертво пришпиленная к шипастому панцирю твари,
была сорвана с дрожащей от страха девушки. Тварь унесла ее с собой.
Когда Анжела вновь выбралась на тропинку, ее спутник захотел осмотреть
ее раны, но она сказала:
-- Нет!
Оторвав штанины лыжных брюк, она соорудила нечто напоминающее повязку
из одной штанины, а вторую приспособила вроде "топа", чтобы прикрыть грудь,
но Хагги только посмеялся над этим, утверждая, что скромность в этом мире --
удел глупцов. Почему Анжела хотела спрятать то, что в любом случае
достанется ему? Но... этим все и закончилось. Она сама должна была выбрать,
хочет ли пойти по жесткому или мягкому пути. Мягкий путь подразумевал, что
она станет делать то, что ей говорят. Все, что ей говорят. И тогда Хагги не
причинит ей никакого вреда. А другой путь? Если она выберет этот путь, то
рано или поздно ей придется пресмыкаться перед ним. По крайней мере, так это
звучало в устах Хагги.
У нее сильно болела рана на плече, но Анжела не хотела показать своей
слабости. Выслушав Хагги, она вызывающе объявила, что останется ждать Джилла
и остальных прямо здесь. Она верила, что они живы. Они должны быть живы!
Хотя, конечно, она боялась оставаться в одиночестве в этом лесу. Лучше было
бы подождать остальных возле особняка. И Хагги отлично это знал. Зная об
этом, Хагги затеял жестокую игру.
-- Годится, -- объявил он насмешливо. -- Жди их, если хочешь.
Посмотрим, живы ли они и захотят ли они помогать тебе. Джилл-то в любом
случае мертвец, разве ты этого не понимаешь? Но если они не придут или ты
разойдешься с ними, ты погибнешь. Оставайся, и я не стану тебя опекать,
пойду один. Или пойдем со мной до особняка... Но если ты пойдешь со мной, ты
станешь моей. Вот так-то, куколка. Если я кормлю и оберегаю тебя, то и
танцевать тебя буду... и тогда, так и столько раз, как я захочу! -- И потом,
зловеще ухмыляясь, он пошел прочь.
Обливаясь слезами, рыдая от горькой ненависти к Хагги, Анжела осталась
стоять на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129