фольварк и перекресток дорог заняты танками и пехотой противника.
Приказываю:
- Атакуйте Паровею, танки тридцать девятой гвардейской передаю в ваше подчинение.
Связываюсь с Люхтиковым, требую объяснить, почему не доложил о потере фольварка.
- Готовлю атаку. Паровею вот-вот отобьем.
- Почему все же не доложил?
Молчит. Да, он молодой командир корпуса, но болезнь эта - старая: не спешить с докладом о неудаче в надежде быстро поправить положение.
Пока Люхтиков, связавшись с Дибровой (145-я дивизия вошла в состав корпуса), занимался своим правым флангом, мы уже в масштабе армии начали перегруппировку сил. Фронт армии растянулся на сотню километров, резервов не было, но обстановка подсказывала: надо немедленно уплотнить боевые порядки, создать в них необходимую глубину за счет второстепенных участков.
Приняв полосу 92-го корпуса генерала Ибянского, 1-й корпус растянулся буквально "в ниточку", но на Васильева я надеялся: это был опытный, во всех отношениях подготовленный командир. А корпус Ибянского начал форсированный марш на север, в район, что к западу от Биржая. По прибытии туда этот корпус составит второй эшелон армии.
Сомнений в готовности противника нанести контрудар у нас уже не оставалось. Атаки 145-й стрелковой дивизии на фольварк Паровея встречались массированным артиллерийско-минометным огнем, Люхтиков и Диброва докладывали о сосредоточении вражеских танков в этом пункте. Резко усилилась активность фашистской авиации. "Юнкерсы" и "фокке-вульфы" группами по 10-25 машин бомбили боевые порядки и тылы 60-го корпуса, особенно интенсивно - дороги, идущие к Биржаю с юга.
Передо мной как командармом встал вопрос: что делать? Какое решение принять в свете сложившейся обстановки? Перейти к обороне - это значит отдать инициативу, которой мы сейчас владели, в руки противника. Продолжить наступление - значит сойтись во встречном сражении с крупной группировкой фашистов, нацеленной на фланги 60-го корпуса. Я решил наступать: корпусом Васильева прикрыться с востока, корпусами Люхтикова и Ибянского развить удар на север, через реку Мемеле.
В решении этом конечно же был элемент риска. Судить сейчас о том, как развивались бы события, если бы я принял иное решение, трудно. Одно мне ясно, одно могу утверждать на основе боевого опыта: любой бой, любое сражение - это прежде всего борьба за инициативу. Проиграл ее - проиграешь и все другое.
Забегая несколько вперед, скажу, что тактический успех, который одержал противник в первые дни боев под Биржаем, не развился в успех оперативный именно потому, что мы не позволили фашистам перехватить боевую инициативу.
В полдень 1 августа подвижная группа - танки эсэсовской дивизии и пехота 61-й дивизии - прорвала наш фронт под фольварком Паревея и вышла к Биржаю с востока. Вечером вторая подвижная группа противника - 393-я бригада штурмовых орудий и 226-я бригада моторизованной пехоты, - прорвавшись на стыке флангов 179-й и 357-й стрелковых дивизий, вышла к Биржаю с севера.
К утру 2 августа обстановка крайне осложнилась. Дивизии 60-го корпуса разобщены: на левом фланге 179-я дивизия медленно, ведя сдерживающие бои, отходит от реки Мемеле на юг; на правом фланге 145-я дивизия атакует под фольварком Паровея; в центре 357-я дивизия окружена противником в длинном и узком пространстве от реки Мемеле на севере до Биржайского озера на юге. Это и был тот самый тактический успех фашистской группировки, о котором я говорил.
Противник имел большое превосходство в пехоте, а в танках - абсолютное. Но у нас была артиллерия, на которую можно положиться. Первыми приняли на себя удар артиллеристы стрелковых дивизий и воины истребительно-противотанковых полков. 923-й артполк, будучи окружен фашистскими танками, встретил их огнем прямой наводки и, подбив несколько машин, прорвался к главным силам 357-й дивизии. Две батареи 619-го артполка подполковника Васильева (179-я дивизия) западнее Биржая подбили 10 танков противника. Полковая батарея старшего лейтенанта Хаперского (145-я дивизия) под Паровеей меткими залпами накрыла колонну фашистов, продвигавшуюся к Биржаю, и вывела из строя четырехорудийную батарею, уничтожила расчеты и автотранспорт.
Отлично проявили себя в момент прорыва вражеских танков к Биржаю бойцы и офицеры 759-го истребительно-противотанкового полка майора Волкова. Оставшись без пехотного прикрытия, они мужественно обороняли свои позиции. С воздуха на них пикировали более 20 бомбардировщиков; 15 танков и два батальона пехоты атаковали полк с фронта и с флангов. В этой тяжелой многочасовой схватке артиллеристы потеряли две трети своих пушек, но задержали продвижение врага. Шесть горящих "тигров" и более трехсот убитых гитлеровцев осталось перед огневыми позициями батарей полка.
Стойкость частей и подразделений, вынужденных отражать массированные танковые атаки, сыграла большую роль в этот трудный для нас день. Во второй его половине прямо с марша начали вступать в бой подходившие к Биржаю соединения и части 92-го корпуса. Завязывались ожесточенные схватки на улицах города; восточная его часть осталась за фашистами, западная - за нами.
Ночью, при очередном докладе, я сообщил обстановку командующему фронтом. Своевременная перегруппировка армии, выход 92-го корпуса в район Биржая помогли локализовать прорыв. Но 357-я дивизия генерала А. Г. Кудрявцева находилась в окружении.
- Группировку противника уточнили? - спросил командующий.
- Да, помог опрос пленных, которых достаточно. В полосе армии действуют части пяти пехотных, одной моторизованной и одной зенитной дивизий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140