И вновь я почувствовала приближение кого-то (как мне показалось, какого – то старца, но не уверена) и снова вернулась в свою комнату. И еще один момент. Я была тогда на экскурсии, в это время экскурсовод нам рассказывала о церкви Воздвижения (это напротив села Радонеж по Ярославке). Так вот, я отстала от группы (намеренно) и вошла внутрь этого храма, стояла под центром купола и в этот-то момент – яркая вспышка в памяти – и я вспомнила этот сон, который мне приснился накануне. Церковь тогда еще не была действующей, ее только-только начинали приводить в порядок.
Девушка бежит во сне от своего проводника, призванного приобщить ее к роду. Комната, где она скрывается от него (как и пещера в одном из предыдущих снов), – символы того, что ребенок еще прячется в своем детстве. Вспомните, что дом, комната во «взрослых» снах являются знаками смерти и потустороннего мира. Здесь – то же самое, ведь душа ребенка во многом принадлежит и к потустороннему миру, с которым боится и не желает расставаться. Значимо и то, что свой сон девушка вспомнила в церкви. В церкви она оказалась ближе к горнему миру, поэтому ей и стало ясно то, что для нее чрезвычайно важно.
Особое место в инициационных снах занимают солдатские сны. Там обычно господствуют маркеры смерти, но они не предвещают смерть. Дело в том, что солдат всегда одновременно принадлежит обоим мирам (поэтому проводы в армию так сильно напоминают поминки – проводы покойника), его путь во сне – путь между мирами.
...
Снится мне – еду я по дороге в Москву… Навстречу мне беженцы. Разношерстная компания. Ощущение, что все уже давно покинули район стихийного бедствия, а это так – всяко-разно. Местность, как в Средней Азии, – горы и пригорки. Понятия не имею, откуда у меня джип, военный и зеленый. Пятнистая зеленая одежда, в машине я и шофер. Молоденький парнишка с эмблемой толи НАТО, толи МЧС.
На подъезде к городу разлом. Застывающая лава, парят гейзеры, течет река, а вокруг сугробы, вроде зима, но тепло…
Дорога кончилась обрывом. Здесь был когда-то бетонный мост. Остатки быков и арматуры, сохранилась часть асфальтового покрытия. Люди стали карабкаться вверх по горе, обходя этот опасный участок.
– Ну ты полезешь? – Спросил я у водителя.
– Не-е, боюсь, у меня рука болит…
Ну ладно, скинув лишнюю амуницию, приступил к восхождению.
Кто-то безразлично посмотрел на меня и уныло побрел дальше. Наверное, еду ищут, подумал я. Мост развалился кусками, остались металлические поручни, искореженные и висевшие над начинающей твердеть лавой.
Яркое солнце, сырое тепло снизу, ну если оторвется – хана!
Туман, очнулся в части города, с разрушенными домами старой постройки, небольшой островок в покрытой трещинами земле. Побрел по домам… Все пытаюсь вспомнить, что меня подвигло на эти подвиги???
Вдруг на пороге подъезда стоит ребенок, девочка, лет шести-семи, без одежды, улыбается, зовет рукой. Откуда она здесь? Тут давно никого нет! Она тянет меня в здание, на втором этаже помещения практически целые. Одна из квартир нараспашку, завалена матрасами и одеялами, а там: еще человек семь, все такие же, как первая, похожие, как рубли. Увидели, сгрудились и молча смотрят на меня такими глазами – как на чудо природы. Я остолбенел. Как они выжили, чем питались, да и странные они какие-то… И что мне делать? Я привык всегда что-либо делать. Как вытаскивать с острова… Нет, смотрю они не хотят никуда идти, понимаю, хотят, чтоб я здесь остался… Странные они… Брр… Проснулся.
Обилие маркеров смерти в этом сне (овраг, вода, остров, разрушенный мост, странные люди, которые хотят, чтобы сновидец остался с ними) могли бы предвещать юноше смерть, если бы он не был солдатом. В этом же случае они указывают лишь на его особое положение, положение человека, связанного с потусторонним миром.
Сны-инициации снятся людям и перед приобщением к тайным знаниям. Мария Семеновна Федоровская рассказала мне свой сон, который приснился ей перед тем, как она заняла место своей двоюродной бабушки и стала целительницей.
...
Марии снилась ночь. Ее длинные волосы были распущены. Она плыла в лодке с другом[55] по ночному озеру к тем, кого считала своими. Кругом была темная гладь озера. Она видела другиетакиеже лодки, но маленькие, похожие на фонарики на воде. Темное озеро и фонарики. И на каждой лодке были очень маленькие люди. Деревья сверху переплетали свои ветви. Все лодки плыли в какое-то одно место. Вот она почувствовала, что они уже на месте. Вокруг нее собрались маленькие лодки и начали кружиться. Существа в них взялись за руки. Лодка Марии тоже начала медленно кружиться по часовой стрелке. Вокруг ее лодки на поверхности воды кругом лежали красивые неизвестные соцветия. Она смотрела на убегающую воду и поняла, что сидит на коленях на поверхности теплой воды. Она закинула голову вверх, к звездному небу, слушая голоса лесных и водныххозяев. Они спрашивали ее: «Готова ли ты служить?» – «Да», – был ее ответ. Девушка смотрела в ночное небо и видела в нем лик Божьей Матери. В тот момент во всем мире не существовало больше ничего – только она и Божья Матерь. Затем сон Марии переменился, и она оказалась среди своих родственников и знакомых. За ней должна была прийти смерть, все это знали и боялись. Боялась этого и сама Мария. Раздался звонок в дверь, и она закричала, чтобы не открывали. «Это смерть пришла за моей дочкой!» – побледнела ее мать и прижала ее к себе. Девушка увидела, что за спиной ее матери стоит смерть с косой и улыбается ей. Мария поняла, что хоть это и сон, но вот сейчас она умрет в самом прямом смысле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30