– Богаче тебя? – удивилась Натали.
– Я – другой, – неожиданно строго ответил Храпов. – Деньги пришли – деньги ушли. Ты меня знаешь. А Бутман – это штучка. Он вроде Скупого рыцаря, помнишь у Пушкина?
– Еще бы, – улыбнулась Натали, – Бутман тоже скряга и монстр?
– Я этого не говорил, – отмахнулся Храпов. – Очень милый человек, внешне похож на британского лорда. Не то что я.
– Зато ты любимец московских женщин, занесенный в «красную книгу» исчезающего генофонда страны, и к тому же мой самый любимый любовник. Прости за тавтологию. Но где же этот знаменитый дом?
– Вон, впереди, – кивнул Храпов.
Вдоль Бульварного кольца на пересечении с улицей Кирова (ныне Мясницкая) находится шестиэтажное здание в стиле русского модерна. Двор дома с внешней стороны огораживает высокий чугунный забор с большими резными воротами, украшенными витиеватым орнаментом в том же стиле. На последнем этаже и находилась квартира Эдуарда Бутмана, известного в определенных кругах, как один из самых богатых и удачливых коллекционеров в Москве. Репутацию свою он заработал благодаря колоссальным знаниям в области живописи, иконописи, в ювелирном деле, да и вообще во всем, что касается прикладного искусства. К тому же Эдуард обладал фотографической зрительной памятью, что было большим плюсом в его профессии искусствоведа. Но своей истинной профессией он считал коллекционирование. Именно этим занятием Бутман зарабатывал на жизнь, одновременно приумножая и увеличивая в цене свою коллекцию. Официально же, для властей, которые недавно ввели закон о тунеядстве[7], Эдуард числился искусствоведом в одном из третьеразрядных музеев Москвы.
Решение сводить Натали к Бутману возникло у Виктора по двум причинам: во-первых, он давно заметил у Натали неподдельный интерес к произведениям искусства, особенно к антикварным, во-вторых, ему хотелось показать приятелю свою очаровательную пассию.
Поднявшись на старинном, скрипучем лифте на шестой этаж, они позвонили в дверь, напоминающую сейф. Защелкали – каждый на свой лад – хитрые механизмы полудюжины замков, металлическая преграда на удивление плавно отворилась и, пропустив Виктора с Натали, тут же закрылась. Хозяин улыбнулся и приветствовал гостей только после того, как запер последний замок. Неудивительно! Пройдя в огромную, как ей показалось, гостиную, через просторную прихожую и примыкающую к ней смежную комнату, Натали ахнула от восхищения. Помещение, в котором она оказалась, менее всего напоминало жилую квартиру.
– Боже! – Она не могла сдержать эмоций. – Я попала в музей!
– Можно сказать и так, – с показной скромностью подтвердил хозяин.
Натали с восторгом переходила от полотна к полотну. Рокотов, Репин, Корин, Пименов… Развешенные по стенам старинные мечи и шпаги, севрский и мейсенский фарфор за стеклом витрин карельской березы… Обессиленная от нахлынувших чувств, Натали осторожно присела на краешек старинного кресла. Напротив расположился настоящий иконостас, экспонаты которого собраны были коллекционером вряд ли исключительно по чердакам русских деревень. Некоторые, скорее всего, «заимствованы» из государственных хранилищ.
В гостиной за стеклянной дверцей одного из шкафчиков она заметила несколько пасхальных яиц – то ли копии, то ли подлинники творений гения Фаберже. Тогда она еще не умела с первого взгляда установить хотя бы приблизительно цену подобных вещей. Этот навык у нее появится позднее. Но она безошибочно определила, что хозяин квартиры – обладатель этого великолепия – очень, очень богатый человек. Ко всему прочему Натали отметила, что Бутман весьма импозантен, манеры его изысканны… Рядом с неказистым Храповым он действительно выглядел прямо-таки британским лордом.
Эдуард предложил гостям присесть на диван к журнальному столику и, извинившись, пошел на кухню приготовить кофе. Через несколько минут на столике появился поднос с ароматным напитком и изящными кофейными чашечками. От коньяка гости отказались, так как Виктор был за рулем. Разговор носил светский характер, пересказывали последние московские сплетни, вспоминали курьезные случаи с участием общих знакомых, а затем перешли к любимой теме Бутмана. Он с увлечением стал рассказывать о своих последних приобретениях и связанных с этим историях.
– А можно взглянуть на них? – робко спросила Натали.
– Конечно, милая девочка. Для этого нам придется переместиться в другую комнату, – с готовностью ответил хозяин, поспешно вставая с кресла.
Храпов остался смаковать замечательно приготовленный кофе.
Бутман показал Натали несколько старых икон. Восхищение и робость молодой обворожительной особы ему импонировали.
– …А эта икона, она очень древняя?
Натали не могла отвести глаз от сияния, которое излучал лик святого. Доска потемнела, но какое волшебство знал неизвестный мастер, если потускневшие краски обладали такой силой!
– Эта? Это работа ученика великого Рублева.
Затем Эдуард продемонстрировал некоторые ювелирные изделия своей коллекции. Натали зачарованно рассматривала старинное кольцо с изумрудом внушительных размеров, окаймленное «розочкой» из бриллиантов.
– Оно принадлежало бывшей фрейлине и любовнице последнего императора всея Руси княгине Вырубовой, – доверительно сообщил Бутман.
Наклонившись так, что его щека касалась волос Натали, он проникновенным голосом добавил:
– У вас отменный вкус и природный дар видеть прекрасное, который я с удовольствием помогу вам развить. Я запишу мой номер телефона, и, если вы пожелаете, мой маленький музей с радостью вновь примет дорогую гостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30