Пытался подняться, но овчарка, яростно рыча, придавила его лапами к земле. Медленно подошел эсэсовец, поднял с земли черный ремешок. Выплюнув сигарету, намотал поводок на руку, резко потянул к себе овчарку. Розовая пена падала с оскаленной морды собаки.
Пленный пошевелился. Гитлеровец ткнул его сапогом в челюсть, вытащил пистолет.
Грохнул выстрел.
Пленные, проходя мимо, как по команде поворачивали головы к убитому. Молча прощались с товарищем.
Колонна скрылась за углом улицы. Вытирая слезы, проклиная немцев, начали расходиться женщины, которые вышли посмотреть, нет ли среди пленных родных или знакомых.
- Выстрелил и не моргнул, гад! - с ненавистью сказал Ваня.
- А может, он живой? - тихонько потянул его за рукав Гена Гуринок. Может, не попал немец? Вполне даже возможно.
- Нет, Генка, он ему в ухо выстрелил.
- Убивать надо! - вдруг глухо сказал Митя Тарас. - Убивать!
- Что? - переспросил Ваня.
- Бить гадов надо!
Мите Тарасу никто не ответил. Ребята не сводили глаз с убитого. Угрюмо, сжав зубы, смотрел Гриша Голуб, мрачно, исподлобья - Митя Тарас, со слезами на глазах - Гена Гуринок, с ужасом, весь дрожа, - Вася Матвеенко.
Ваня медленно снял голубую выцветшую тюбетейку, скомкал в руке. "Может, где и моего батяню вот так..."
Он проглотил давящий ком в горле, сунул тюбетейку в карман и повернулся к друзьям. Постоял, глядя в землю. Неожиданно оживился. Глаза его возбужденно заблестели.
- Хлопцы! Слушай сюда! А один красноармеец удрал! Чтоб мне с этого места не сойти!
- Ага! От них удерешь! - безнадежно махнул рукой Вася Матвеенко. Видел, какие овчарки? Хуже волков.
- Не верите? - загорячился Ваня.
- Вань, а может, тебе показалось? - деликатно спросил Гена Гуринок. Очень просто могло показаться...
- Да я что - слепой, или что?! Своими глазами видел! - разозлился Ваня. - Сейчас мы поищем его. Васька и Митька, вы стойте на страже. Если что свистите. А вы - за мной!
Они перебежали улицу и осторожно приблизились к разрушенной стене дома. Ваня взмахом руки остановил Гену и Гришу, стал внимательно присматриваться. Взгляд его остановился на небольшой дыре, наполовину прикрытой ржавой покоробленной жестью, "Наверно, здесь раньше был вход в подвал дома, отметил про себя Ваня. - Сюда пленный и нырнул".
Он опустился на колени, просунул голову в дыру и присмотрелся. Щебенка, битый кирпич, куски грязной бумаги, консервные банки, осколки стекла. Дальше, в глубине - глухая темнота.
- Дядечка, где вы? - тихо позвал Ваня. - Не бойтесь, мы свои...
Ни звука в ответ.
От железнодорожной станции долетел тоскливый и протяжный гудок паровоза. Где-то прогремел выстрел.
В руинах, вздымая горькую пыль, гулял ветер. Тихонько поскрипывал загнутый вверх угол жести.
- Дядечка, чего вы там молчите? - не унимался Ваня. - Вылазьте, я же знаю, что вы тут. Идите сюда, мы вам помочь хотим, а?
- Дуришь ты нам голову! - возмущенно сказал Гриша Голуб. - Нет тут никого!
- Он же раненый и, может, лежит там без сознания, - даже не взглянув на него, ответил Ваня. - Вы сидите здесь, а я вниз полезу.
- А если он тебе кирпичиной? - испуганно вытаращил глаза Гриша. Трахнет - и будь здоров!
- Вань, а Вань. Давай вдвоем, - неуверенно предложил Гена Гуринок. Вдвоем совсем другое дело.
- Нет, лучше я один...
Едва только он собрался лезть в дыру, как где-то в ее глубине послышался стон. Забренчала консервная банка, зашуршала щебенка.
Ребята вскочили на ноги, невольно попятились.
Из дыры осторожно высунул голову изможденный, заросший рыжеватой щетиной человек.
- Так вот кто мне страху нагнал, - с облегчением вздохнул он, настороженно оглядываясь. - Немцев нет?
- Нет, дядечка. Вообще-то они есть, но поблизости нет, - захлебнулся от волнения Ваня. - Я как увидел, что вы к стене рванули, так и обмер! А тут еще овчарка вас учуяла. Ну, думаю, все!..
Ваня не договорил. С другой стороны улицы послышался тонкий протяжный свист.
- Что это? - насторожился пленный.
- Наши хлопцы сигналят, - перешел на шепот Ваня. - Видать, патруль идет...
В вечерней тишине отчетливо послышались гулкие шаги, гортанная немецкая речь. Оживленно разговаривая, смеясь, гитлеровцы прошли мимо. Звуки их стали отдаляться и вскоре затихли.
- Пронесло! - поднялся из-за своего укрытия Ваня. - Вы, дядечка, не бойтесь. На той стороне улицы наши двое дежурят.
- Молодцы, - похвалил пленный. - Да вы - как настоящие разведчики!
Он попробовал вылезть из дыры и застонал от боли. Левая рука его до локтя была забинтована. Сквозь грязный бинт проступало кровавое пятно.
Ваня с Гришей бросились ему на помощь.
Как только пленный оказался на поверхности, Ваня предложил отойти подальше от этого опасного места. Незнакомец шел с трудом. Его босые, разбитые в кровь ноги оставляли на обломках кирпича темные пятна.
Возле наполовину разрушенного дома они остановились и присели на уцелевших ступеньках. Здоровой рукой пленный поглаживал кровоточащие пальцы ног, и губы его дергались от боли.
- Скажите, пожалуйста, а как вас зовут? - несмело спросил его Гена Гуринок. - Звание у вас какое?
- Зовут меня... - незнакомец, поморщившись, сделал паузу. - Зовите просто дядей Игнатом. - Беглец почесал небритую щеку. - А звание? Гм-м... У всех нас одно звание - солдат.
"Командир, - определил Ваня, осматривая его. - Вон на петличках гимнастерки следы остались от кубиков".
- Ребята, помогите мне... - тихо сказал пленный, почему-то глядя только на одного Ваню. - Мне обязательно нужна какая-нибудь одежонка. В этой - сами понимаете...
- Найдем, - вскочил Ваня. - Гришка, ты посиди здесь, а мы с Генкой домой слетаем. Мы - мигом...
Они вернулись мокрые от пота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58