Словом, управилась с делами и в обратный путь. И не заметила того, что климовские лоботраясы подшутили над ней: вместо козочки помогли козленка привязать на возу. Марфа подмену только в селе обнаружила и в слезы, конечно. Соседи утешать стали, а про себя от смеха давились. С той поры-то и прозвали Козлихой.
Годы шли. Потешаться над Марфой перестали, но прозвище, конечно, осталось. Она без печали приняла. Беднота при советской власти силу свою почувствовала. Между прочим, Шендерей этот факт как раз принял во внимание: упаси бог, богатых начнут трясти, а у него свекровь - беднее не найдешь в Забаре бабы.
Но не сложилось семейное счастье у Аксанки с Цыганком. Ребенок родился, хозяйских забот стало больше, и затосковал Цыганок по прежней своей вольной жизни. Аксанка попробовала было пристыдить муженька, но он в ответ только смеялся на её шепелявостью и продолжал свои загулы, а ночь-полночь являлся пьяный домой.
С этих горьких дней и началась вновь дружба у Аксанки с Ксанкой. На мужа Аксанка махнула рукой и в свободные минуты жизни стала бегать в баньку к подружке. Шендерей в дела молодых не вмешивался, пусть сами разбираются. И без того забот хватало. Поскольку богатых стали притеснять, пришлось мельницу на ропского зятя переписать, чтоб жить тихо, власть не раздражать.
Беда подкатилась внезапно. Однажды Аксанка, не одна, а с Васильком, пошла в баньку к Ксанке. Вот сидят подружки на крылечке, беседуют, семечки лузгают. А шустрый Василек к Непути побежал. Его хватились, когда крик на берегу услыхали. Бегом к реке. Глядь - рубашонка на траве. На шум мужики прибежали, которые гречиху косили на бугре, и - воду. Аксанка за ними и стала тонуть в беспамятстве. Ее спасли, а Василька долго искали, унесло течением легкое тельце аж до самой излучины.
Вот тут-то, после беды, понял Шендерей, что грех пал и на его душу, надо было вмешаться в жизнь молодых. Рассвирепел старый, Цыганка ублюдком обозвал, дочка, мол, от твоих пьянок сбегала. Цыганок не огрызался, но с того дня стал ещё больше пить.
Аксанка, как в угаре, жила, всех сторонилась, даже отца с матерью. На кладбище одна ходила, не хотела никого видеть у могилки сына. Ксанка сколько раз напрашивалась в сопровождающие, сердце болело за подружку, но та, бывало, скажет - "в другой раз" и уйдет одна.
В тот солнечный день, будто в сказке, за минуты небо затянуло тучами, будто огромный змей пролетел и такой ураган поднял, что, казалось, с корнями повырывает кладбищенские деревья и ограды снесет. Аксанка к церкви кинулась, чтоб переждать бурю у стены. Тут со страшной силой затрещал старый тополь. Пономарь увидел Аксанку и кинулся на помощь. Но могучее дерево, падая, накрыло его кроной своей, исцарапало и порвала одежду. Выбравшись из поломанных веток, он стал искать глазами Аксанку. Увидел придавленную стволом, мертвую.
Тяжелый год в Забаре. Набожные старухи рассудили, что другому такая кончина была уготована может тому же пономарю, за которым грехи водились, да природа ошиблась.
Беда тянулась за бедой. Цыганок сразу после похорон ушел от Шендерея и не к матери в избу на куриных ножках, а вовсе Забару покинул. Неизвестно, о чем Козлиха напоследок говорила с сыном, но, видно, стычка произошла большая. Говорят, от Цыганка потребовали, чтоб он пить бросил, и тогда его назначат старшим пожарным. Но убоялся Цыганок в Забаре оставаться, Шендерей лютовал.
Сколько Козлиха ни билась жизнь свою улучшить, ничего не получалось. Теперь и сын её бросил. Долго она думала, отчего ей доля такая. В конце концов поняла, что Ксанка поперек её счастья стоит. Не будь баньки, не утонул бы Василек и не погибла бы Аксанка. Ксанкина месть - вот что погибель принесло. Эта конопатая гадюка на Цыганка в свое время виды имела, да упустила жениха. В подружки, подлая, к Аксанке напросилась и погубила две жизни, а третьему исковеркала. Шипела по ночам Козлиха на своих палатях: "Подожди, косоглазая, гадюка, за все ответишь".
Между тем время шло. Федор Гуляка, выдав двух своих дочерей замуж одну за бондаря, другую за конюха, разрешил Ксанке перебраться в дом, матери по хозяйству помогать.
Ксанка предупредила: когда она захочет, станет в баньке жить, чтоб ничего там не менять, все, как было, оставить. Отец подивился: "Ты что там гадаешь?" - спросил он.
Ксанка призналась матери, что вечерами в баньку Аксанка приходит. "Сядет у окна, глядит на меня, а я на нее, и мне совсем не боязно. Я поняла, чего она ждет: песенки, которую я пела Васельку. Вот и я пою долго, пока не засну. А просыпаюсь, Аксанки уже нет. Жду её до следующего раза".
Мать, узнав эту историю, испугалась, что дочка умом тронется, но Ксанка в ответ рассмеялась: "Нет ничего краше этих вечеров".
Скоро однако Аксанка перестала приходить вечерами в баньку. Затосковала Ксанка. Сидит дома у окна, головы не повернет, кто бы ни позвал её.
И вот вдруг загорелась банька. Мужики, бабы увидели огонь, похватали ведра да бегом тушить. Опоздали. Осталась от баньки одна печь с трубой да обгорелая балка.
Люди стали грешить на Козлиху - она, мол, дура старая, подожгла, её рук дело. Но рассудили - зачем бы тогда баба, глядя с крыльца, как полыхает пламя у Непути, истошно кричала на всю улицу: "Ага, косоглазая гадюка, досталося и тебе. Получай!"
Отпала версия. Тут кто-то из мужиков вспомнил, что неделю назад, утром, ещё до стада видел Цыганка. Бежал огородами, согнувшись, и на крик не остановился. Не его ли работа? Однако ищи в поле ветра, хоть и словят красавца, нечто он признается? И только на другой день закралось у людей новое подозрение: не сама ли Ксанка подожгла баньку, потому, как выяснилось, что исчезла девка из дома?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45