Она дошла спиной до подножия лестницы, где ее ждал Тоби.
- Мама? - выговорил он хриплым от страха голосом.
Высунувшись в коридор, ведущий на кухню, она могла видеть заднюю дверь по прямой. Та оставалась приоткрытой, но ничто не пыталось ворваться. Существо, должно быть, все еще на крыльце, держится за внешнюю ручку, потому что иначе ветер давно бы распахнул дверь полностью.
Почему оно ждет? Боится ее? Нет. Тоби говорил, что оно никогда не боится.
Другая мысль вдруг огорошила ее: если оно не понимает, что такое смерть, тогда это должно значить, что оно само не может умереть и его нельзя убыть. В этом случае оружие будет совершенно бесполезно.
Оно все еще ждет, все еще колеблется. Может быть, то, что оно позволило узнать о себе Тоби, - все ложь, и оно уязвимо так же, как они, или даже больше? Желанные мысли. Это все, что у нее осталось.
Она была не в самом центре коридора. Еще два шага отделяли ее от него - между арками входов в столовую и гостиную. Достаточно далеко от задней двери, чтобы успеть уничтожить существо, если оно вторгнется в дом с неестественной скоростью и силой. Она остановилась, поставила канистру у стойки перил, и снова сжала "узи" двумя руками.
- Мам!
- Ш-ш-ш.
- Что мы будем делать? - взмолился Тоби.
- Ш-ш-ш. Дай мне подумать.
Внешность "гостя" на взгляд напоминала нечто змеиное, хотя она не могла знать, относится ли это только к его отросткам или ко всему телу. Большинство змей движутся очень быстро - или петлями, или прыжками. Преодолевают значительные расстояния до цели с жуткой точностью.
Задняя дверь оставалась приоткрытой. Недвижной. Клочья снега залетали через щель между дверью и косяком в дом, кружась и мерцая на кафельном полу.
Не важно, быстро ли существо на заднем крыльце или нет, оно явно крупное. Она поняло это, его значительные размеры, когда только уловила быстрый промельк, силуэт за окном. Оно больше, чем она сама.
- Ну же, - пробормотала она, не отрывая взгляда от задней двери, - ну же, если ты никогда не боишься, давай.
Они с Тоби закричали одновременно от неожиданности, когда в гостиной щелкнул телевизор, включаясь с громкостью на полную мощность.
Безумная, скачущая музыка. Музыка из мультфильма. Скрип тормозов, треск и гул, с комическим аккомпанементом флейты. Затем голос расстроенного Элмера Фудда загрохотал по дому: УУУХ, КАК Я НЕНАВИЖУ ЭТОГО КРОЛИКА!
Хитер сконцентрировала свое внимание на задней двери, за холлом и кухней, всего в пятнадцати футах от нее.
Так громко, что от каждого звука задрожали окна, Багз Банни сказал: ЭЙ, ЧТО ТАКОЕ, ДОК? - и затем звук чего-то прыгающего: БОНГ-БОНГ-БОНГ.
ПРЕКРАТИ, ПРЕКРАТИ ЭТО, ТЫ, ПСИХ!
Фальстаф вбежал в гостиную, залаял на телевизор, а затем выскочил снова в холл, оглядываясь вслед за Хитер туда, где, как знал и он, все еще ждал настоящий враг.
Задняя дверь.
Снег летел через узкий проем.
В гостиной телепрограмма прервалась на середине комического глиссандо тромбона, от которого даже теперь, в этих условиях, в голове сразу возникал живой образ Элмера Фудда, двигавшегося от одной передряги к другой. Спокойно. Только сильный ветер снаружи.
Одна секунда. Две. Три.
Затем с экрана снова зазвучало, но на этот раз не Багз Банни и Элмер. Неслись те же волны звука немелодичной музыки, что исходили и из приемника на кухне.
Хитер резко крикнула Тоби:
- Сопротивляйся!
Задняя дверь. Хлопья снега летели, кружась, через щель.
Ну же. Давай!
Не спуская глаз с задней двери в дальнем углу освещенной кухни, она сказала:
- Не слушай этого, солнышко, просто гони его, говори ему нет! Нет, нет, нет ему!
Безмелодийная музыка, и раздражающая, и успокаивающая, притягивала ее с такой силой, которая казалась реальной, вполне физической. Когда громкость возросла, то отталкивала ее, когда громкость отливала - притягивала и отталкивала. Она поняла, что качается, как Тоби на кухне, когда звучало радио.
Во время одного из тихих пассажей, она услышала бормотание: голос Тоби. Она не могла разобрать слов.
Взглянула на него: он был как в полудреме. Уносился в сон. И двигал губами. Может быть, говорил "да, да", но она не могла сказать наверняка.
Дверь кухни. Все еще открыта на два дюйма, не больше, как и была. Что-то ждало снаружи на крыльце.
Она знала это.
Мальчик шептал своему невидимому соблазнителю тихие убедительные слова, которые могли быть первыми запинающимися шагами уступки и полного подчинения.
- Черт!
Она отступила на два шага, повернулась к арке в гостиную налево и открыла огонь по телевизору. Короткая очередь, шесть или восемь выстрелов. Пули разорвали телевизор. Вакуумная трубка рванула, тонкий белый пар или дым от разрушенной электроники заструился в воздух, и мрачно-обманчивая песня сирены умолкла под голосом "узи".
Сильный, холодный ток воздуха прорвался через коридор, и Хитер обернулась. Задняя дверь больше не была приоткрыта. Она была распахнута целиком. Было видно заснеженное крыльцо, а за крыльцом - пенный, молочно-белый день.
Даритель сначала вынырнул из сна. Теперь он вынырнул из метели, в дом. Существо находилось где-то на кухне, слева или справа от двери в коридор, и она упустила шанс повалить его при входе.
Если оно было прямо у порога между холлом и кухней, то теперь между ними осталось максимум двадцать пять футов. Снова очень близко.
Тоби стоял на первой ступени лестницы. Снова с ясными глазами, но дрожащий и бледный от ужаса. Пес рядом с ним настороженно нюхал воздух.
Внезапно другая пирамида из кастрюль и сковород рухнула за ее спиной с громким клацанием металла и звоном стекла. Тоби застонал, а Фальстаф снова взорвался злобным лаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116