– Я уже начинал было думать, что вы – достойная дочь своего отца, но это не так. Вы просто жадная девчонка…
– Замолчите! ~ крикнула Лили. – Ни слова больше. Вы оскорбляете меня. Я приехала сюда не за тем, чтобы нажиться на имуществе отца. Да, я думала о том, чтобы продать дом, но думала только как об одном из вариантов, и если бы знала, что из этого ничего не выйдет, я бы уже давно уехала, – но не по той причине, о которой вы думаете, а просто потому, что мне тяжело здесь находиться. – Она чуть не разрыдалась, но сдержалась. – Мне больно, что вы знаете о моем отце больше, чем я. Мне больно, что ваш сын называл его дедушкой. И мне больно, что ни вы, ни я никогда не испытаем любовь, которую пережил он.
Витторио приблизился к ней, но Лили отвернулась, готовая заплакать.
– Не прикасайтесь ко мне, – всхлипнула она. – Уйдите, Витторио Росси…
Он крепко взял ее за плечи.
– Но зачем было оставаться здесь и мучить себя, если вы не собирались продавать дом?
– Я… – девушка не знала, что сказать. Она и в самом деле не понимала, зачем осталась. Ведь вначале Лили действительно хотела продать дом, а потом произошло что-то странное: ее заворожила эта вилла, в которой еще витал дух живших здесь людей. И еще… Ну, конечно, еще он. Черт бы его побрал!
– А что, если вы с самого начала знали, что земля эта моя? А что, если Беллини вовсе не дурак, каким я его считал, и вы стараетесь увлечь меня, чтобы в результате я согласился отказаться от моей собственности?..
Лили опешила от его обвинений.
– Вы просто сумасшедший! Я ничего не знала до сегодняшнего дня!
– А чего бы вы хотели? Как я могу относиться к девушке, которая не удосужилась приехать на похороны собственного отца? Вы что, не могли найти время? Не могли?..
Всхлипывая от отчаяния, резким движением Лили сбросила его руки со своих плеч и вывернулась. Витторио успел удержать лишь край тонкой хлопчатобумажной блузки, и, когда Лили рванулась назад, ткань треснула, крохотные пуговки полетели во все стороны, и разорванная ткань соскользнула с ее плеч. Под блузкой не оказалось лифчика, но не грудь старалась она прикрыть руками, а глубокий, длинный багровый шрам, который тянулся по ее телу на уровне талии, шрам, который никогда не исчезнет – операция была слишком тяжелой.
Девушка видела, как он оторопело уставился на ее обезображенное тело, и горячие слезы покатились по ее щекам.
– Красиво, да? – проговорила Лили навзрыд. И тут ей захотелось причинить ему боль, такую же, какую причинил ей он сам, разбередить его душу и уколоть его холодное сердце безжалостной правдой.
– Вот что помешало мне приехать на похороны отца, Витторио Росси! Пока он умирал, я вынуждена была бороться за свою жизнь. Мне даже не сообщили о его смерти. Из-за этого. – Она указала на шрам. – В те дни я не знала, на каком свете нахожусь сама. Теперь довольны, теперь вам хорошо?
6
Лили повернулась и бросилась вверх по ступенькам, в свою спальню. Дверь почти захлопнулась за ней, но Витторио успел подставить ногу.
– Я велела вам убираться!
– Расскажите мне об этом. Я должен знать, что произошло! – Он втолкнул ее в комнату, на кровать.
– Рассказать о чем? – всхлипывая, переспросила она, пытаясь прикрыть обнаженную грудь лохмотьями, в которую превратилась блузка.
Витторио протянул руку и отбросил в сторону последние куски разорванной ткани. Его глаза сверкали непонятной ей злобой.
– Вы что, не верите мне? – с обидой в голосе выкрикнула Лили.
Его взгляд потеплел, он осторожно дотронулся до шрама и погладил его пальцами. Лили вздрогнула: ей всегда было не по себе, когда что-нибудь прикасалось к этому багровому рубцу. Хотя он перестал болеть, рефлекс закрепился у нее в сознании.
– Не трогайте, – тихо произнесла она.
– Так что с вами случилось? – мягко спросил он, продолжая поглаживать ее талию. – Пожалуйста, расскажите мне все.
Она опустила глаза.
– Аппендицит, его прорвало… Начался перитонит, а врач… врач не распознал… Еле успели сделать операцию…
– О Боже, – судорожно выдохнул Витторио. Он привлек Лили к себе, обнял и зарылся лицом в ее шелковистые волосы. – Какого черта ты мне ничего не сказала?
– С какой стати я должна была вам говорить об этом? – с горечью прошептала она, тихо всхлипывая у него на плече, словно вновь испытывая пережитое. Страшная боль, переполох в больнице, срочная операция, попытка спасти ей жизнь, а потом, когда она выкарабкалась, – известие о смерти отца.
– Но ты физически не могла приехать на похороны, а я изводил тебя своими попреками…
– Вы не знали…
– Это я виноват – не дал тебе возможности все объяснить. – Он приподнялся и обхватил ладонями ее лицо. – Прости меня, Лили, я очень, очень виноват. – Он поцеловал ее с такой нежностью, что у Лили закружилась голова. Ее слезы, негодование, ожесточенность вдруг растворились в сладостной неге. Она запустила пальцы ему в волосы, ее губы приоткрылись, а сердце почти замерло от ожидания чего-то бесконечно прекрасного. Почти. Потому что где-то в глубине сознания Лили все же таилось какое-то напряжение, которое не покидало ее, когда она оказывалась рядом с Витторио Росси.
Тяжело дыша. Лили наконец оторвалась от него. Она почувствовала, как напряжено его тело.
– Наказание мне за прошлую ночь? – страстно произнес он, обдавая ее жарким дыханием.
– Нет, – сказала она, стараясь отодвинуться подальше. – Но все это не то. Вы не тот. Вы хотите меня совсем не потому, что любите…
Витторио обхватил ее и резким движением повалил на кровать, прижав руки Лили к покрывалу. Глаза его гневно сверкали.
– А почему, черт возьми? Почему, по-твоему, я хочу тебя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43