ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Смерть крепости страшнее огненного пламени жгла сердца албазинцев. Бежали они в беспорядке, скопом, с муками и потерями; немало полегло их в неведомых далях, сгинуло в болотах и буреломах.
Гудзу-эжень послал конников вслед уходящим албазинцам. Страшился: не вернулись бы храбрые казаки и не возродили бы на пепелище новый Албазин, как несколько лет тому назад.
Китайские корабли отплыли.
Осталось у берега лишь десять сторожевых бус да большой корабль Гудзу-эженя.
Крепость пылала много дней и ночей. Стража Гудзу-эженя пришла на пепелище с баграми, лопатами и топорами; валы сровняли, рвы засыпали, частоколы вырубили, на середине черного пепелища, на месте крепости, сложили каменный столб, на вершину поставили золоченого большеголового идола - хранителя тишины - и, довольные, ушли на свои бусы.
Наутро Гудзу-эжень и его приближенные удивленно переглядывались: чья-то рука повергла идола, валялся он в куче пепла и мусора. А поодаль желтел свежий могильный холм с грубо отесанным крестом; и крест и могилу кто-то осыпал степными цветами. В бешенстве вырвали они крест и сожгли его, холм развеяли, степные цветы потоптали ногами.
Прошла ночь, и Гудзу-эжень вновь увидел прежнюю могилу. Он собрал приближенных и позвал старого Лю. Все с интересом ждали слово мудрейшего Лю. Он щурил глаза под снежными бровями, гладил желтыми пальцами морщинистый лоб, говорил тихо:
- В книгах древнейших помечена мудрость: убить человека легко, гордость же человеческая бессмертна...
...Была ночь.
Сторожевые лодки и корабли Гудзу-эженя отплыли. Вместо крепости черное пепелище зияло на холме. И когда корабль отошел от берега, тишину нарушил жалобный женский вопль. Эхом пронесся вопль по Амуру. Гудзу-эжень и его приближенные спрятались в свои каморы. Лишь старый Лю вышел на корабельный помост и, всматриваясь в темноту ночи и мигание звезд, сказал:
- Слышу вопль гордости...
Корабль скрылся в темноте, затих всплеск волн, опустел Амур.
Пустынное место мертво...
...В один из осенних дней эвенкийские охотники набрели на албазинское пепелище, обошли могильный холм, - узкая тропинка довела их до пещеры. У входа в пещеру возле умирающего костра сидела старуха и плела иссохшими пальцами венки из желтых степных цветов. Венков было много. На блеклые цветы из потухших глаз старухи падали крупные слезы, цветы расправляли нежные лепестки, загорались и оживали.
Старый охотник сказал:
- Видно, горе большое утопило сердце женщины в слезах. Как зовут женщину?
Старуха подняла голову, взяла венки из желто-огненных цветов, протянула их пришельцам и чуть слышно сказала:
- Ноги мои немощны и служить отказались. Снесите венки, сплетенные из Степанидиных слез, на могилу моего Ярофеюшки...
С той поры по Амуру желтые степные цветы и называются "Степанидины слезы".
...Минуют годы и века.
На месте славной Албазинской крепости русские люди возведут город. И зацветут в садах города и окрест его солнечным пламенем "Степанидины слезы", и совьют из них венки и сложат букеты ласковые руки пионеров, чтобы возложить те венки и букеты на скромный зеленый холмик, с которого видны голубые амурские дали, за ними - мирная китайская земля.
Загуляет по Амуру ветер-верховик, как гулял он и в давно-давние времена, и взлетит над древней рекой светлокрылая песня о том, как протянули друг другу братские руки два великих народа - русский и китайский.
Меркнет лампада.
Старец Николай Спафарий с трудом поднимает припухшие веки и смотрит мутными, полинявшими глазами. Тускло глядит в оконце луна, и падают на белые листы зеленые пятна. Старец сухими пальцами сжимает гусиное перо, и трудно отличить шершавые свитки писания от морщинистых, желто-восковых рук старца.
Подле сидит муж бледнолицый, золотые кудри опустив до плеч. Вскинув ресницы, смотрит он на старца, как на закат солнца, с жадностью ловит его слова. А старец губами, словно листами пергамента, глухо шелестит:
- И как приехали, и что видели в том Китайском царстве, каковы их города, каков обличьем люд и сколь горька судьба мирных китайцев под немилосердной рукой маньчжурского властелина, обо всем прописано в своем месте. А что помечено, либо потеряно, либо позабыто по немощи нашей, то завещаем спрашивать у мужа светлоумного, сына нашего нареченного Николая Лопухова.
И здесь кончаем путешествие через всю Русь и землю Сибирскую. Здесь, на белой вершине подле реки Амура, под Китайским хребтом, и край и конец всего Сибирского царства...
Старец, шатаясь, пошел и лег на лежанку. Лампада блекла. Николай Лопухов, неслышно шагая, вышел из каморы, оставив старца отдыхать в тишине. Старец лежал недолго, подошел к лампаде, фитиль обломил, чтоб свет лампада бросала лучше, и сел возле стола. Обмакнув перо в чашку с лазурью, начал класть узорчатую вязь писания. Старец при письме шептал:
- "...А Русь единожды во вселенной рождена и бессмертна есть. Стоит она извечно, нерушимо, подобно скале.
Чем жива извечно Русь? Отчего стоит и горда и тверда и отчего перед ней шапки ломают и стоят коленопреклоненными многие земли и многие царства? Отчего мудростью переполнилась Русь, как золотая чаша каплями-изумрудами, горящими во тьме?..
Об этом наш сказ и писания наши старанием возводим.
Русь, вижу тебя в грядущем!.. Вижу!..
Горящие маковицы соборов потонут в бескрайных нивах. Нивы согбенны под тяжестью зерен, налитых благодатью. Рыбные моря, озера, реки, зеленые долины питают вдосталь Руси гордого человека.
Гордого человека - то памятуй накрепко...
Человек тот трудолюбием безмерным преобразует лик грешной земли:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики