- Надо идти.
Вздохнул.
Он взял картонную коробку и двинулся к двери с таким унылым видом, что всем стало жаль его.
- Нет, это не жизнь! - сказал Еж, когда Ваню вышел.
А Султан грустно сжевал еще одно печенье.
Внезапно дверь отворилась. Ваню, встревоженный, запыхавшийся, прижал палец к губам и прошептал:
- Ш-ш-ш! Бабы идут!
Первой вошла Лиляна. Она приходилась Капитану двоюродной сестрой и держалась как дома. Физиономия Мичмана стала похожа на выжатый лимон. Румяна улыбнулась Султану мило и скромно, но Султан сделал вид, что вообще ее не замечает. Девчонок становилось все больше. Донка с Росицей вошли, держась за руки. Маргарита. Лена...
Лена, спрятав руки за спину, нервно сжимала две веточки роз. Укололась о шип, вытянула уколотый палец. Вообще-то розы принесла Лиляна, но получилось так, что в последний момент они оказались у Лены. Она не смела взглянуть на Капитана. Почему все молчат? И чего это Мичман и Петька-Седой смотрят на нее с неприязнью?
В комнате было совсем тихо. По дороге она продумала, что скажет, но теперь все вылетело из головы.
- Ты сильно болен?
Капитан улыбнулся:
- Нет, не сильно.
В комнате будто двое их и осталось.
Зашла тетя Софа:
- Садитесь, девочки. Боян, ты угостил их?
- Момент! - предложил свои услуги Торпеда.
Он потянулся к миске и окаменел - она была абсолютно пуста.
- Ничего, я сейчас еще принесу.
Мичман и Седой пошептались между собой.
- Мы пойдем, - сказал Мичман, - в шарики поиграем.
Мальчишки один за другим потянулись к двери.
- Мы еще зайдем, - добавил Пират.
- Какие чудесные цветы! - порадовалась, вернувшись, тетя Софа. - Кто ж тебе их принес, Боян?
- Лена, - быстро проговорила Лиляна.
- Это от всех, - покраснела Лена. - А вообще цветы из сада Лиляны.
- Понимаю, понимаю. - Тетя Софа погладила ее по голове. - Сейчас принесу вазочку.
- Если ты не устал, Маргарита расскажет тебе, что мы проходили сегодня.
- Я не устал, - подчинился Капитан.
Лена присела к письменному столу, затихла. Так ей было радостно, а сейчас все изменилось. Идя сюда, она знала, что мальчики тут, хотела поговорить с ними об отряде. Без учителей, без вожатой. Пусть не думают, что она нарочно выставляется. Пусть знают, не так уж ей приятно выступать с докладами. Она предложит изучать что-нибудь. Неважно что - лишь бы заняться каким-нибудь делом. Она надеялась, что Капитан ее поддержит. И Пират. Все их слушаются. Почему же ни один пальцем не шевельнул, чтобы задержать мальчиков? Почему? На столе перед собой она увидела книжку, которую два дня назад дала Капитану. И с чего это Лиляна соврала про розы? Не знает она, что ли, что это не по-дружески?
8. ОДНА
Старшая пионервожатая выскочила из шестого "В". Нет, не заплачет она перед этими врунами и притворщиками! Не стоят они ее слез! В памяти, словно в калейдоскопе, мелькали картины последнего сбора. Петька-Седой, говоривший упавшим голосом. Султан. Еж. А как он побледнел, как побледнел! "Аппендицит"!.. И как невинно смотрел на нее этот толстяк, сын доктора. До чего же смешно небось выглядела она в глазах заговорщиков! Надо проводить Петю, да? А холодное можно положить ему на живот? А холодное? А холодное? Кто ее об этом спрашивал?
Она заперлась в пионерской комнате и только теперь, прижавшись лицом к красному сукну стола, дала волю слезам. Мерзкая ложь! Воспользовались ее доверчивостью, решили поиздеваться над ней. Ничтожество, ничтожество, ничтожество... Она здесь никому не нужна. Все, что она делает, бессмысленно. Не лучше ли махнуть на все рукой... Она мечтала совершить чудо, верила всем сердцем, но все время чувствовала, что какие-то неизвестные ей раньше железные правила сковывают ее замыслы, мешают им осуществиться.
Вечером она возвращалась вконец разбитая от беготни, с ощущением без толку проведенного дня. Она всегда ждала чего-то особенного, чего раньше не случалось. Нет, все безнадежно...
В дверь постучали, послышались тихие шаги и голоса девочек. Она не отворила, даже не отозвалась. Ей полегчало, но еще не прошло. Веки покраснели от слез. Она не приняла никакого решения.
Она чувствовала себя одинокой, совершенно одинокой, никого вокруг не осталось. Она не рискнула обратиться к классному руководителю шестого "В". Пожилой и строгий человек, он мог сурово наказать мальчиков. А уж это полностью оттолкнуло бы от нее ребят. Нет, она ничего не скажет, но и ноги ее больше не будет в этом шестом "В". Вот если бы нашелся человек, который увлек бы их, который...
Она подобрала две заколки, выпавшие у нее из прически. Поднялась. Она вспомнила про Димо.
- Слушай, Катя! - сказал Димо. - Я простой рабочий, для меня ваша педагогика - темный лес.
Они шли по улице.
- Надо же, надумала - пионервожатый отряда, - продолжал он, обеспокоенный ее молчанием. - Чересчур длинное название для меня.
- А ты попробуй, сначала попробуй - потом отказывайся.
- Ну ладно, скажу откровенно, не по душе мне такое занятие.
Они проходили по маленькому скверу.
- Присядем, - предложила она.
Его упорство утомило ее. Она на Димо так рассчитывала. Познакомились они давно. Сначала занимались вместе в драмкружке клуба. Потом Димо ушел поступил на курсы машинистов. А как начал работать, не показывался на репетициях. Но их знакомство и дружба не прерывались.
- Значит, отказываешься, - проговорила она, нарушив наконец продолжительное молчание.
Когда вожатая подошла к дому бате Димо, она чуть было не столкнулась нос к носу с мальчишками. Те вовремя ее заметили и по-кошачьи припустились в сторону.
- Увы, увы! - вздохнул Чичо Пей. - Опоздали. Видно, не судьба!
Мальчишки двинулись следом за бате Димо и вожатой, наблюдали за каждым их шагом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39