Дворец должен был получиться очень красивый, единственный и неповторимый. Весь из хрусталя чистой воды. Не лучше других, но неповторимый.
Пока же он был недостроен. Стояли необштукатуренные стены, строительный мусор валялся вокруг. Дворец стоял на видном месте и привлекал взоры всех проходящих.
Проползал Крот и говорил, что во Дворце слишком много света. Пролетал Орел и говорил, что он стоит слишком низко. Белому Медведю было в нем слишком жарко, Бегемоту слишком холодно.
Спортсмен утверждал, что раз здесь нет спорта, значит это и не Дворец.
Продавец все интересовался: "Ты где берешь кирпичи? У меня выгоднее брать. Мне выгоднее."
Архитектор тоже чем-то был недоволен:
-- В этом Дворце есть десятый этаж?"
-- Нет. Только пять.
-- Ну, да. Раз, два, три, четыре, пять. А третий есть?
Некто причитал: "Что ты наделал? Загубил такую красоту. Такой сарай разрушил." Кстати сказать, сарай принадлежал Лепильнику. Он в нем жил, пока не задумал построить Дворец.
Все это очень напоминало игру в "Огниво", в которой Крот был Старой Ведьмой, Орел -- Дюймовочкой, Белый Медведь - Д`Артаньяном.
И всем было невдомек, что Лепильник строил для себя и строил так, как ему было удобно, как ему нравилось, как он мог.
Лепильник был человечком ответственным. Hо на такие вопросы не мог ответить и плакал. Плакал, но продолжал делать свое дело.
Тут мы откроем Великую Тайну, которая так мучила Продавца:
ОH СТРОИЛ ИЗ СВОИХ СЛЕЗИHОК.
Зазеркалье
-- Моя мама.
-- Нет, моя
-- Папа твоя мама.
-- Зато я меньше.
-- Нет, я меньше.
-- А я еще меньше.
-- Я больше меньше.
-- Ты меня сейчас выведешь.
-- Куда я тебя выведу?
-- Встань на преждевременное место.
-- Не болтай меня.
-- Вот я тебе сейчас задам.
-- Ах, ты, драться. Тогда получай.
-- Ой. Что я наделал? Вот будет то мне за разбитое зеркало.
О героях
Начнем нашу сказку самым обычным сказочным началом. Итак, жила-была маленькая девочка, которая боялась всего на свете. От этого у нее запутались все нервы и она постоянно плакала. От плача она совсем потерялась и не знала где находится. Ей становилось еще страшнее и она начинала плакать еще сильнее.
Больше же всего на свете она боялась домашних животных муравьев и школу:
-- Я в школу не пойду.
-- Но учиться то надо, -- возражали ей.
-- А у меня портфеля нет.
-- Купим.
-- А я обратной дороги не знаю.
Она мечтала о том дне, когда ей исполнится 20 лет и не надо будет ходить в школу. Но до 20-летия было еще очень далеко. Время, казалось, остановилось.
Самым большим праздником был день, когда ей удавалось остаться дома. Она тогда хвасталась: "Я сегодня в школу не ходила, потому что всю школу окончила."
Но на завтра нужно было опять идти на мучения, где ее только и ждали учителя, чтобы что-нибудь спросить. Девочка учила все уроки и всегда отвечала на "пять", но страшно боялась, что ее спросят и она не сможет ответить. Весь урок сердечко у нее колотилось, как у трусливого зайца. Хотя, что я говорю. Заяц по сравнению с ней был хищником. И вправду, он хотел колобка съесть.
На переменках она трусилась и со страхом ждала, когда начнется следующий урок.
Страх. Всюду Страх. Злой и ужасный. Никем не видимый. И от этого еще страшнее. Это он ходил рядом и мучил девочку. Девочка хотела убежать от него, но он всюду ее догонял. Казалось, нет от него спасения.
Но однажды, доведенная до отчаяния, девочка шагнула навстречу страху: "Все равно. Будь что будет. Сколько же можно так жить?" -- подумала она и сама подняла руку на уроке.
И, о чудо! Страх убежал. Оказывается, он сам большой трус. Чтобы показаться смелым, он ходит и пугает маленьких и больших детей. Но убегает от тех, кто не боится его и идет ему навстречу. Таких людей называют героями.
Просто, они не боятся Страха.
Папамам
Когда ты будешь старенький, а я новенький, я расскажу тебе сказку. Жили-были Папамам. Все было у них пополам. Они сами не знали где заканчивался один и начинался другой. По другому их еще называли бабушкой и недедушкой, а бабушкиным мужем. Недедушка хоть и имел животик, такой что не ухудишь, но был слабый. Репку вытянуть не мог. В школе он так и не научился разговаривать, говорил не "харасо", а "каласо". Бабушка тоже не далеко ушла. Печатными буквами писать не умела, только украинскими.
Хоть они уже вырастили свой рост, но они не были взрослыми, они были нашими, с моим знакомым братом, папой и мамой.
У меня три вида мозгов было. Четвертого мне не надо. Первый -нашкодничал. Когда надо было идти и просить прощения я шел и говорил: "Дай!"
Второй -- решил учиться. И начал благодарить тебя за работу, которую ты заставлял меня делать, чтобы я не вырос никому не нужным, в том числе и себе, ленивцем.
Третий -- стал послушным. Быть послушным мне понравилось. Никто не ругает, не наказывает.
Когда я вырасту -- буду Айболитом. Только я дома буду работать, тебе помогать. Но я не хочу вырастать, а то вырастешь и ты умрешь. Давай, лучше, ты всегда будешь стареньким, а я новеньким. И будем рассказывать друг другу сказки.
Молитва
Папа!.. Куда ты, туда и я. Не уходи без меня на работу, а то..., а то... заблудишься. Возьми меня с собой.
Я ни за с кем не скучаю, только за тобой капельку много.
Папа маленький не заменит папу настоящего. С фотографией не поиграешь.
Когда ты приходишь я смеюсь так, что слезинки высыхают.
Папа! Не уходи!
Папа!.. Куда ты, туда и я.
Ворчалкин
-- Это не ругательство. Это имя такое. Это когда тебе до всего есть дело. Мало того, ты знаешь как правильно, а другие об этом не догадываются. Им нужно подсказать. Они об этом не просят? Ну и что?
Кстати, ты почему здесь стоишь? Встань с другой стороны.
1 2 3