– О чем они говорят тебе, Римо? – спросил учитель.
– О том, что их надо потратить, пока курс благоприятен.
– Нет, ты безнадежен!
Римо усмехнулся.
– Но пока что всегда сверху.
Он выглянул в иллюминатор. Самолет как раз пролетал над гористой местностью.
– Похоже, это кратер Метеора, – сказал Римо Чиуну, увидев пейзаж, хорошо знакомый с детства по картинкам и фотографиям из учебников и журналов.
– Я вижу только большую дыру посреди пустыни.
Римо извлек из бумажника сложенный вчетверо листок бумаги и развернул его.
С наброска, выполненного черным фломастером, смотрела молодая женщина. Печальные глаза, длинные темные волосы, красивый овал лица… Рисунок был сделан художником-полицейским со слов Римо, описавшего ему дух матери, впервые явившийся ему несколько месяцев тому назад. С тех пор Римо постоянно носил портрет при себе.
– Она говорила, что мой отец иногда обитает среди звезд, а иногда отправляется туда, куда упала большая звезда, – тихо заметил Римо.
– Да там только дырка в земле, ничего больше. Никакой звезды!
Римо нажал кнопку вызова, и к нему тут же слетелись все до одной стюардессы, на ходу поправляя прически, одергивая юбчонки и подкрашивая губки.
– Над каким штатом мы сейчас пролетаем? – спросил он у всех сразу.
– Вылижи мои пальчики до блеска, тогда скажу, – пискнула одна.
Но ее тут же отшвырнула в сторону конкурентка.
– Аризона! – хором выдали остальные.
– Благодарю. – Римо взмахнул рукой, как бы давая понять, что больше в их услугах не нуждается. Но девушки все не уходили. Тогда он нарочито медленно и аккуратно стал складывать рисунок, потом вложил бумажку в пластиковый пакетик и убрал в карман. И все это с таким видом, словно он занят страшно важным делом.
Однако девушки не сдвинулись с места.
– Это ваша мать? – осведомилась одна.
– С чего вы взяли? – удивился Римо.
– У нее ваши глаза, сразу видно.
Услышав такое, мастер Синанджу сорвался с места, точно перепуганная курица, и, размахивая руками, принялся разгонять стюардесс. Девушки разбежались кто куда.
Чиун вернулся к ученику, ожидая бурных проявлений благодарности, но оказалось, что тот спит. Будить его мастер Синанджу не стал.
* * *
Долина, над которой кружили цапли, сплошь поросла алыми маками. Воздух оказался на удивление светлым и прозрачным, хотя, где именно находился источник света, определить было невозможно.
Пробираясь через заросли мака и смешно поднимая при этом ноги, навстречу Римо шел сухонький кореец в длинном одеянии.
– Чиун? – окликнул его Римо.
Кореец приблизился, и стало ясно, что незнакомец просто очень похож на учителя – такой же старенький, с морщинистым пергаментным личиком и ясными орехово-карими глазками.
Старичок подошел почти вплотную и резко остановился. Оглядел Римо с головы до пят с самым сосредоточенным и холодным видом.
– Ты очень высокий.
– Позволь считать это комплиментом в мой адрес.
– Никогда не видел такого высокого мужчину. И такого бледного.
– Такими уж мы вырастаем там, откуда я родом. Высокими и бледными.
– Но кровь-то у тебя в жилах красная, такая же, как у меня?
– Да.
– Твоя кровь и моя кровь… Одна и та же кровь.
– Ну, по крайней мере, одного цвета.
– Я не могу сражаться с человеком одной со мной крови.
– Рад слышать, – сухо отозвался Римо, не спуская, впрочем, с корейца настороженного взгляда.
– А у меня тут кое-что припасено для тебя…
Старик отвел руку за спину и вдруг неизвестно откуда выхватил саблю с рукояткой, усыпанной драгоценными камнями. Римо дал бы голову на отсечение, что еще секунду назад сабли не было.
Теперь же в ярком свете он узнал в ней саблю Дома Синанджу.
– Передаю тебе эту саблю на хранение в знак того, что в наших с тобой жилах течет одна и та же кровь.
И внезапно сабля сама по себе перевернулась так, чтобы Римо было удобнее взять ее за украшенную каменьями рукоять.
– Бери, – сказал старичок кореец, заметив, что Римо не решается.
– Нет, – ответил тот.
– Почему?
– Я еще не заслужил.
Тут глаза старика потеплели.
– Отличный, достойный ответ. Однако все же прошу взять. Уж слишком тяжела она стала для моих слабеющих рук.
– Хорошо, – кивнул Римо и потянулся к рукоятке. И едва успел коснуться ее кончиками пальцев, как понял, что совершил ошибку. Что-то острое кольнуло его в мизинец. – Ой! – вскрикнул он. – Что за черт?
Теперь голос старика звучал холодно и презрительно.
– Ты опозорил кровь, текущую в твоих жилах! Ибо так и не усвоил урока Чо.
Римо взглянул на палец. Из него сочилась кровь. Капелька крови виднелась также на стальном шипе, выскочившем из рукоятки, как только Римо до нее дотронулся.
– Надеюсь, шип не отравлен?
– Нет. Но мог быть отравлен!
– Ты Чо?
– Нет. Я Коджинг.
И тут мастер Коджинг внезапно развернулся и зашагал прочь, по полю, поросшему алыми маками.
– Коджинг! Погоди, постой! Ты ничего мне не скажешь?
– Скажу. Не проливай кровь на мои маки!..
* * *
Римо проснулся.
– Чертовщина какая-то…
– В чем дело? – осведомился Чиун.
– Мне приснился Коджинг.
– Ну?
– И предложил мне саблю Дома Синанджу. А я поддался на его уговоры.
– Я же рассказывал тебе об уроке Чо! – прошипел Чиун.
– Когда рассказывал? Лет сто тому назад! Да я уже не помню, чем занимался в прошлый вторник. Ты меня совсем замотал.
Хмурясь, Римо уставился сквозь иллюминатор на красные горы и скалы Аризоны, бормоча под нос:
– Интересно, что все-таки собирался мне рассказать Коджинг?
– Смотри, ты все сиденье кровью испачкал! – сердито воскликнул Чиун.
– Что?!
Ученик взглянул на свою левую руку и увидел, что из мизинца капает кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85