– Согласен наконец?
– Полная и окончательная капитуляция.
Четыре Мисс Ганы торопливо принялись расстегивать свои блузки, юбки и стаскивать трусики.
– Нет, нет, вы меня неправильно поняли! – замахал руками Римо. – Я решил сесть рядом со своим компаньоном.
– Гомик! – заверещали ему вслед стюардессы. – Голубой!
Римо уселся в кресло рядом с мастером Синанджу, выдержал подобающую случаю паузу и сказал:
– А я видел мастера Лу.
– Поздравляю.
– Он намекал на то, что я кореец.
– Ты недостаточно добр, храбр и умен, чтобы быть корейцем, – фыркнул Чиун.
– Да ведь это мне приснилось! Всего лишь сон.
Учитель снова презрительно фыркнул.
– Человек не способен встретиться сам с собой. Это невозможно, – отозвался Римо.
– Ты невыносим.
– То есть?
Чиун промолчал. И между ними снова повисло холодное молчание.
– А знаешь, лицо этого Лу показалось мне знакомым. Особенно глаза.
– А ты видел прежде глаза Лу? – спросил Чиун.
– Да, – кивнул Римо. – Где-то видел. Но вот где именно… никак не могу вспомнить.
– Погляди в зеркало.
– Но я же не кореец!
– Что ж, правда глаза колет. Не смотри, если боишься.
– Не беспокойся, не буду.
– Трус! – прошипел учитель.
– Мою решимость никогда не смотреть в зеркало не уничтожат никакие палки и камни, – твердо сказал Римо.
Спустя какое-то время он поднялся, сделав вид, что ему надо в туалет.
Когда он вернулся на место, Чиун спросил:
– Ну?
– Что ну?
– За дурака меня принимаешь? Думаешь, я не понял, зачем ты туда ходил? Заглянул в зеркало, верно? И что же ты там увидел?
– Случайное стечение обстоятельств.
– Ты никогда не повзрослеешь, – вздохнул учитель.
– О чем ты?
– Ты никогда не достигнешь ступени Верхового мастера. Мне следовало бы догадаться об этом раньше, еще до того, как я начал тренировать белого. На твое обучение я потратил времени больше, чем на любого другого. Юнг не в счет. И очень устал. Мне хочется мира и спокойствия.
– С каких это пор ты устал?
– С тех самых, когда отяготил свое существование твоей невыносимой непристойной белизной, – ответил Чиун и отвернулся к иллюминатору, за стеклами которого клубились облака.
– Ты так же страстно желаешь удалиться на покой, как я сейчас мечтаю о жареной утке. Разницы никакой. Одни выдумки.
– Я воспитал ученика, который с презрением отвергает жареную утку – самое изумительное блюдо из дичи! – укоризненно воскликнул мастер Синанджу, покачав седой головой.
Ученик сердито пересел на другой ряд.
Не успел он плюхнуться в кресло, как стюардессы тотчас стали тянуть соломинки. Самая удачливая поспешила к нему.
– Оставь меня в покое! – рявкнул Римо. – Я хочу вздремнуть!
– Сейчас уйду, но, может быть, вам хочется укрыться чем-нибудь потеплее?
– Спасибо, – благодарно кивнул американец.
И не успел он и глазом моргнуть, как стюардесса навалилась на него всем своим теплым изящным телом.
Впрочем, Римо так устал, что тут же погрузился в сон, не обратив ни малейшего внимания на удовлетворенно замурлыкавшую стюардессу. Ему снилось, что на него навалился полярный медведь.
* * *
Кругом одна сплошная, непроницаемая тьма. Ни форм, ни очертаний, ни размеров. И земля, и небо черные.
– Ты непригоден… – произнес кто-то отрешенным голосом.
Римо не ответил.
– Я – Ко, – зазвучало снова.
Римо попытался определить, откуда. Казалось, отовсюду. А поскольку кругом была тьма, то возможно, обладатель странного голоса находился где-то рядом.
– А вот моя сабля! – прогудел Ко. И тут в кромешной тьме вдруг сверкнул серебристый клинок – с сабли как будто сдернули покрывало из черного шелка.
Он узнал это широкое лезвие с заостренным концом: сабля Синанджу, выкованная несколько столетий тому назад мастером Ко! В незапамятные времена она исчезла и долгое время находилась в Китае. А несколько лет тому назад Чиун отыскал ее в Бейджинге.
– Объявляю тебя виновным в полной непригодности и приговариваю к казни через отсечение головы, – пророкотало вокруг.
Римо не ответил. Сабля поднялась вверх, отклонилась. А затем, грозно сверкнув, стала приближаться к нему со скоростью курьерской почты «Федерал экспресс».
Римо ловко увернулся. Сабля завертелась в воздухе, затем зависла, невидимый мастер снова готовился нанести удар.
Однако он немного просчитался, и лезвие просвистело мимо.
Римо рухнул ничком, почувствовав, как с головы у него слетела прядь волос, отсеченная обоюдоострым клинком. Он так и мелькал в воздухе, словно гигантская коса.
Отклоняясь то вправо, то влево, Римо стремился принять оборонительную стойку, и наконец это ему удалось. Одна нога заведена за щиколотку другой, руки на уровне груди.
Он знал, что в дни Ко мастера Синанджу понятия не имели о боевой технике «источник солнца». Конечно, они искусно сражались не на жизнь, а на смерть, но их техника боя была скорее сродни схваткам ниндзя.
И еще Римо вспомнил, что Ко одевался в черные щелка. Его догадку подтвердил тот факт, что сабля вдруг исчезла, словно ее спрятали под полой плаща.
– Я просто так людей не убиваю, – проговорил Римо, осторожно переступив с ноги на ногу. Он знал, что сабля, вынутая из ножен, достигает семи футов в длину и в любой момент, вылетев из-под шелка, способна нанести внезапный смертоносный удар.
– Ты скорее умрешь, чем станешь главой Дома Синанджу!
– Изувер! – крикнул Римо.
– Призрак!
– Дерьмо цыплячье!
– А чем это тебе не угодили цыплята? – удивился Ко.
– Цыплята пугаются всего, даже самого незначительного шума, – ответил Римо.
– Я боевой петух, а не какая-нибудь там жирная курица, ты, жалкий призрак!
Увидев, как взметнулась в воздух сабля, Римо подскочил, как пружина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85