- Похож на хирургический, - пробормотал Римо.
- Эксперты ФБР его не заметили, - сказал Смит.
- Позор им, - самодовольно заявил директор.
Глава КЮРЕ поднял взгляд.
- Где ошейник кота?
- Должно быть, у экспертов.
- Надо его осмотреть.
- Это сейчас наверняка делается, - заявил директор, раскачиваясь из стороны в сторону. Пока все шло гладко. Большинство шишек валилось на ФБР.
- Надо поискать такой же хирургический шрам и на голове Гилы Гинголда, - произнес Смит.
- Что?!
- Если шрам обнаружат, он послужит неопровержимой уликой существования заговора с целью убить Президента.
- Не стоит забегать вперед. У нас нет никаких фактов, указывающих на существование такого заговора. Ни в Бостоне. Ни в Вашингтоне. По крайней мере официально нет.
- Что значит - официально? - спросил Президент.
Директор потерял самообладание.
- Это значит, сэр, что секретная служба занимается своим делом, но не поднимает ложной тревоги. И не мешайте мне вести расследование намеками на отставку!
- Не разговаривайте со мной в таком тоне, - предупредил крохотный Чиун.
- Я обращался к Смиту.
- И со Смитом тоже.
Директор, как гора, навис над маленьким азиатом.
- Кто сделал вас такой важной персоной?
- Стоящий надо мной повелитель.
Не успел директор снова открыть рот, как Президент обратил внимание на телевизор. Он оставался включенным и был настроен на вещательный канал. Экран теперь заполняло кирпично-красное лицо Гилы Гинголда. Надпись в верхнем углу гласила: "Прямой эфир".
- Как он оказался в прямом эфире?! - выпалил Президент.
- Почему он не в больнице Святой Елизаветы? - прошептал директор секретной службы.
Один из агентов увеличил громкость.
- ...требую, чтобы Белый дом принес официальное извинение за распространение заведомо ложного слуха о том, что меня поместили в психиатрическую больницу. Это явная, вопиющая попытка меня дискредитировать.
Объектив камеры переместился к больничной койке, на которой ничком лежал какой-то человек.
- Кто из них кто? - спросил Президент.
- На животе лежит песчаный червь, - ответил Чиун. - Думает, что греется на солнце.
Камера вернулась к раскрасневшемуся лицу Гилы Гинголда, и находившаяся за кадром Пепси Доббинс задала вопрос:
- Конгрессмен, как думаете, почему Белый дом хотел убедить общественность, будто сегодня вечером вы набросились на Президента?
- Очевидно, главным мотивом послужили мои успешные усилия возглавить в Конгрессе борьбу против программы всеобщего здравоохранения.
- Не назовете ли конкретные фамилии?
- Нет. Однако все знают, что заправилой в программе всеобщего здравоохранения является Первая леди.
- Спасибо, конгрессмен Гинголд.
Пепси Доббинс повернулась к камере и почти заслонила собой Гилу Гинголда.
- Сегодня вечером весь Вашингтон задается вопросом, наступил ли в политической склоке из-за всеобщего здравоохранения новый спад, или же она перешла в открытую войну?
Послышался голос находившегося за экраном ведущего.
- Пепси, во-первых, поздравляю с возвращением в отдел новостей АТК.
- Спасибо.
- Во-вторых, что можете добавить к бостонскому аспекту этой истории?
- Никакого бостонского аспекта нет, - прошипел директор секретной службы.
Но тут Пепси Доббинс произнесла слова, от которых у него началось дикое головокружение.
- Эти сведения получены мной от источника в секретной службе. Винтовка, из которой сегодня ветром пытались застрелить Президента, "манлихер-каркано", калибр шесть с половиной, серийный номер эс двадцать семь шестьдесят шесть. Та самая из которой был убит президент Кеннеди в городе Далласе, штат Техас, более тридцати лет назад.
- Пепси, это ошеломляющее известие! И какие же выводы?
- Это значит, - ответила журналистка, сверкая кошачьими глазами, - что я могу стать новым Стейнвеем. Или Стейнуордом. Ты знаешь.
- Я спрашиваю, - настаивал ведущий, - что это значит в свете уже сказанного?
- Что существует откровенный заговор с целью убить Президента и корни его уходят в шестидесятые годы.
На командном пункте секретной службы в подвале Белого дома все головы обратились к директору, все разом посмотрели на него. Безрадостными взглядами. Директору сочувствовали. Он подумал, что и его взгляд наверняка в высшей степени безрадостен.
Поступивший факс объявил о себе пронзительными гудками, и, когда Смит небрежно потянулся за ним, у директора едва не оборвалось сердце.
- Тут сказано, - объявил Смит, - что ФБР обнаружило в картотеке отпечатки пальцев того, кто пытался застрелить Президента.
Все вокруг затаили дыхание.
- Принадлежат они Ли Харви Освальду.
Глава 21
- Невероятно, - воскликнул глава КЮРЕ, когда Римо подал ему очередной, еще теплый факс.
Было три часа ночи. Смит вот уже несколько часов анализировал сведения из Бостона, из больницы Святой Елизаветы и других объектов расследования.
- Разобрались? - поинтересовался Президент Соединенных Штатов.
- Ничего не понимаю, - признался Смит.
Римо с Чиуном праздно сидели возле двери. Если кто-нибудь стучал, ему велели убираться подобру-поздорову.
- Это помощник начальника наряда Мерта, - послышался нервозный голос. Директор спрашивает, нужна ли вам еще эта комната.
- Мы не закончим, пока не подаст голос Первая леди, - ответил Чиун.
- То есть толстая, - поправил Римо.
Кореец пожал плечами, словно разница между тем и другим совершенно несущественна.
- Уходи, - бросил Президент.
Харолд В. Смит откинулся на спинку кресла; сняв очки без оправы, протер покрасневшие глаза. Лицо его было гораздо серее обычного, что свидетельствовало о крайней усталости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72