Действительно, над краем обрыва, подобно снежному наносу, выдавался набухший песчаный козырек.
— Но ведь это же опасно!
— Э-э, ничего, — насмешливо и чуть-чуть кокетливо бросила она. — Смотрите, туман начинает подниматься.
— Туман?..
Пока они разговаривали, звезды на небе поредели и стали постепенно расплываться. Какая-то мутная пелена клубилась там, где была граница между небом и песчаной стеной.
— Это потому, что песок берет в себя очень много тумана… А когда соленый песок набирается тумана, он становится тугим, как крахмал…
— Ну и ну…
— Верно, верно. Так же как морской берег, с которого только сошла волна, — по нему спокойно хоть танк предет.
— Вот это да!..
— Я правду говорю… Вот потому-то за ночь тот карниз и нарастает… А в дни, когда ветер дует с плохой стороны, правда, он свисает вот так, как шляпка гриба… Днем песок высыхает, и весь этот навес сваливается вниз. И если он упадет неудачно — ну, там, где столбы, подпирающие крышу, тонкие или еще что, — тогда конец.
Интересы этой женщины крайне ограничены. Но как только она касается близких ей понятий и вещей, то оживляется до неузнаваемости. Здесь, наверное, и лежит путь к ее сердцу. И хотя путь этот не особенно его привлекал, была в интонациях женщины какая-то напряженность, пробуждавшая в нем желание ощутить ее тело, упрятанное в грубую рабочую одежду.
Мужчина изо всех сил стал раз за разом втыкать зазубренную лопату в песок.
Когда он оттащил бидоны из-под керосина второй раз, послышались голоса и вверху на дороге закачался фонарь.
Тоном, который мог показаться даже резким, женщина сказала:
— Корзины! Здесь хватит, помогите мне там!
Мужчина только сейчас понял назначение засыпанных песком мешков около лестницы наверху. По ним ходила веревка, когда поднимали и спускали корзины. С каждой корзиной управлялись четыре человека, и таких групп было, по-видимому, две или три. В основном это была, как ему показалось, молодежь, работавшая быстро и споро. Пока корзина одной группы наполнялась, другая корзина уже ждала своей очереди. В шесть заходов куча песка в яме исчезла без следа.
— Ну что за ребята, огонь!
Рукавом рубахи он вытирал пот, тон его был полон добродушия. Мужчина проникся симпатией к этим парням, которые, казалось, целиком отдались своей работе и не проронили ни одного насмешливого слова о его помощи.
— Да, у нас строго придерживаются заповеди: «Будь верен духу любви к родине».
— А что это за дух?
— Дух любви к тому месту, где ты живешь.
— Это очень хорошо.
Мужчина засмеялся. Вслед за ним засмеялась и женщина. Но она, по-видимому, и сама не знала толком, чему смеется.
Наверху послышалось тарахтение отъезжающего пикапа.
— Ну что, перекурим?..
— Нельзя, когда они объедут всех, сразу же вернутся со своими корзинами…
Ничего, остальное можно и завтра… Он махнул рукой, встал и направился к дому, но женщина и не подумала идти вслед за ним.
— Так не годится. Надо хоть разок пройтись с лопатой вокруг всего дома.
— Вокруг дома?
— Ну да. Разве можно позволить, чтобы дом рушился?.. Ведь песок сыплется со всех сторон…
— Но так мы провозимся до самого утра!
Женщина, как будто бросая вызов, резко повернулась и побежала. Собирается, наверное, вернуться к обрыву и продолжить работу. Ну точно шпанская мушка, подумал он. Все понятно, теперь его этим не возьмешь.
— Ужас! И так каждую ночь?
— Песок не отдыхает и не дает отдыха… И корзины и пикап всю ночь в работе.
— Да, видимо, так…
Да, это безусловно так. Песок никогда не отдыхает, никогда не дает отдохнут. Мужчина растерялся. У него было такое чувство, будто он вдруг обнаружил, что змея, которой он наступил на хвост, легкомысленно считая ее маленькой и безобидной, оказалась неожиданно огромной и ее ядовитая голова угрожает ему сзади.
— Что же получается? Вы живете только для того, чтобы отгребать песок?!
— Но нельзя же взять и сбежать ночью.
Мужчина был потрясен. Он не испытывал никакого желания быть втянутым в такую жизнь.
— Нет, можно!.. Разве это так уж и трудно?.. Вы сможете все, если только захотите!
— Нет, так нельзя… — Женщина, дыша в такт ударам лопаты, продолжала безразличным тоном: — Деревня еще как-то может жить только потому, что без устали отгребает песок. А если мы перестанем копать, ее занесет песком меньше чем за десять дней — и ничего от деревни не останется… Ну и потом… Ой, кажется, очередь уже до соседей дошла…
— Весьма вам признателен за интересный рассказ… По этой же причине и носчики корзин работают так усердно?
— Да, но они, правда, поденно получают что-то от сельской управы…
— Если у деревни есть такие деньги, почему же не ведутся посадки лесных полос для защиты от песка?
— Если посчитать, то выйдет, наверное, что наш способ намного дешевле…
— Способ?.. Разве это способ?! — Мужчина вдруг разозлился. Разозлился на тех, кто привязал женщину к этому месту, и на женщину, позволившую привязать себя. — Если так, то зачем цепляться за эту деревню? Ну не понимаю я причины… Песок не такая уж пустячная штука! Большой ошибкой было бы думать, что ваши старания могут противостоять песку. Нелепость!.. С этим вздором нужно покончить… покончить раз и навсегда. Я даже не могу сочувствовать вам!
Отбросил лопату к валявшимся поодаль бидонам и, не взглянув на женщину, вернулся в дом.
Не спалось. Мужчина прислушался к тому, что делает женщина. Ему было немного стыдно: ведь такое его поведение в конечном счете — это ревность к тому, что ее здесь удерживает, это понуждение бросить работу и украдкой прийти к нему в постель. Действительно, то, что он остро ощущал, было не просто возмущением глупостью женщины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52