Не хотелось, чтобы девушка догадалась, какой жар внезапно разлился по его телу. Да и самому себе признаваться, как приятно будет нести ее на руках, прижимая к себе. Бесполезно было убеждать себя, что он испытывает к ней только жалость.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
При первом же взгляде на машину священника Би Джей поняла, что ей придется ко многому привыкать. Видавшая виды колымага была чистой и просторной, однако ее уродовала ржавчина, очень заметная на кузове, на нижней части дверец и на крыльях. Внутри Би Джей увидела опрятную, но потертую обивку и похвалила себя за то, что удержалась от едких замечаний. А Хэмиш сказал:
– Машина досталась мне вместе с должностью. Зато вам понравится, как плавно она идет – словно летишь на облаке.
Действительно, машина шла как по маслу, и тарахтенья мотора совсем не было слышно.
Би Джей не догадалась спросить, где этот самый Колстед, да и какая разница. Это всего-навсего место, где живет и работает Хэмиш Чандлер. Если честно, то на священника он не похож. Правда, не так уж часто она общалась со священнослужителями, живя с отцом, который поклонялся спортивным доблестям и ни в грош не ставил духовность.
Что касается внешности, то Хэмиш просто великолепен, и она никогда не забудет возбуждения, которое почувствовала, лежа у него на руках. Разумеется, незачем ему об этом рассказывать. Еще ни один мужчина не заставил ее ощутить себя такой уязвимой и такой женственной. Скучая, когда он не приходил, она ни за что не хотела себе в этом признаться. Однако жизнь в больнице, в промежутках между его визитами, казалась серой и холодной. Ей не хватало его смеха, его уверенности в себе и той приводящей ее в ярость легкости, с какой он отмахивался от ее обидных слов, будто играл с избалованным ребенком.
До Колстеда было всего лишь полчаса езды по загородному шоссе. За окном тянулись городские окраины, поля пшеницы и наконец, показался утопающий в зелени городишко. Хэмиш повел машину по аллее, ведущей к старому, приземистому фермерскому дому, обнесенному забором. Перед ним был аккуратно подстриженный газон. А позади виднелись сенокосные луга.
За домом Би Джей увидела два сарая: тот, что побольше, видимо, служил гаражом, а другой – домиком для детских игр. Две девчушки выбежали навстречу и, как только отец вышел из машины, бросились к нему.
Хэмиш нагнулся, чтобы обнять сразу обеих, потом разогнулся, держа дочерей под мышками. И в душе у девушки потеплело при виде этого богатыря, нежно прижимающего к себе детей.
Опустив дочек на землю, Хэмиш открыл для нее дверцу машины:
– Вам придется сказать им, как вас зовут. Я так и не спросил.
– Би Джей, – сказала девушка, слегка нахмурившись.
– Нет, назовите ваше настоящее имя.
– Мое имя Бренда Джейн, – сказала она неохотно. – Я его ненавижу.
– Очень красивое имя, – возразил Хэмиш. Положив ладони на головки дочерей, он представил их: – Это Эми, а это Энни, – указав сначала на старшую, темненькую и кудрявую, а потом на младшую, беленькую, с прямыми, как дождь, волосами. – Поздоровайтесь с тетей Брендой, девочки.
С глазами, круглыми от любопытства, вперед выступила Эми:
– Здравствуйте. А папа говорил, что вы на костылях.
Засунув палец в рот, Энни предпочла выглядывать из-за отца, держась за его брюки. А он, широко улыбаясь, всем своим видом воплощал отцовскую гордость.
– Отодвиньтесь-ка, – сказал он детям. – Бренда должна выйти из машины, встать на ноги. А это ей трудно. Вы ведь помните, я вам рассказывал про аварию.
Девочки молча, покорились и снова уставились на Бренду; Эми при этом держалась за карман отцовских брюк, а Энни – за штанину. Би Джей была не в восторге от зрителей, наблюдавших за ее мучительными телодвижениями, однако дети и не думали смеяться. Когда она, наконец, устроилась на краю сиденья, спустив ноги на землю, Эми вышла вперед и протянула ей руку:
– Помочь вам?
Увидев искреннее сочувствие в глазах шоколадного цвета, Бренда улыбнулась:
– Спасибо. – Она подала девочке руку: – Тяни изо всех сил. – Эми тянула до тех пор, пока Бренде не удалось встать на ноги.
– Вот и хорошо, – сказал Хэмиш, беря ее на руки. – Я отнесу вас прямо к миссис Биллингс.
Девочки вприпрыжку побежали вперед, то и дело оборачиваясь. Они отворили ворота, потом дверь черного хода, и наконец, Хэмиш усадил Бренду на стул у обеденного стола, накрытого клеенкой, в старомодной, довольно-таки обшарпанной кухне. Это напомнило девушке, как много лет назад, еще ребенком, она гостила у дальней родственницы, про которую говорили, что она живет «в сельской местности». Из современного оборудования здесь имелся только тостер.
Миссис Биллингс было теперь уже лет шестьдесят. Седовласая, в синтетических брюках и широченной блузе, все равно не способной скрыть ее располневшую талию, она радостно улыбнулась и надолго заключила Бренду в свои объятия.
– Хотите лимонаду? Или кофе? – спросила она.
Мало что изменилось, подумала Бренда. Вот опять передо мной любимая тетя Деборы, ее круглое, сияющее лицо и добрые, улыбающиеся глаза.
– А у нас будут котята, – объявила Эми. – Они у кошки в животике.
– Эми, ты будешь пить лимонад? – спросила Бренда.
– Я не люблю лимонад, он кислый. А вы любите котят?
– Не знаю, у меня никогда их не было.
– У вас не было котят?!
Глаза ребенка стали большими, как блюдца, в них ясно читалось: как же вам не повезло. Это хуже, чем автокатастрофа.
Эми повернулась к сестренке, чтобы разделить с ней ужас от услышанного. Энни покачала головой. Она явно жалела бедную тетю.
Бренда почувствовала, что попала в совсем другой мир. Насколько она знала, нынешние девочки наряжают куклу Барби и танцуют тяжелый рок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43