– И Господь свидетель, я хочу тебя.
Морган знала, что не должна слушать его, что должна бороться с желанием, что если их застанут врасплох, сердце Люси будет разбито навеки, а Джеймс убьет их обоих. Но она лишь смотрела на Френсиса с нетерпением и ожиданием.
А Френсис смотрел на кровать. Потом вдруг, ни слова не сказав, отстранил ее:
– О Господи! Я должен разобрать вещи! Займись своими делами, а я буду заниматься моими. И не мешай мне!
Застыв, Морган уставилась в спину Френсиса, который вновь занялся барахлом в сундуке. Довольно долго стояла она так, не двигаясь, пока наконец Френсис не поднял голову.
– Ну? – недовольно спросил он и, поскольку Морган ничего не ответила, вернулся к своему занятию. Затем достал из сундука какую-то вещицу и протянул Морган: – Ваш платок, мадам. Кажется, вы его потеряли. Спокойной ночи.
Слезы блеснули в глазах Морган, дрожащими руками она повязала платок и выбежала из комнаты.
* * *
На второй день путешествия обитатели замка Белфорд остановились в Алнуике, где Перси с супругой и своими людьми присоединился к ним. Мэри Толбот Перси оказалась стройной, чуть угловатой блондинкой с необычными, широко посаженными глазами. Она была бы даже симпатичной, подумала Морган, если бы не затравленное выражение, которое не сходило с ее лица и так напоминало выражение лица ее мужа. Видимо, семейная жизнь Перси Нортумберленда была не слишком радостной.
Мэри села в повозку вместе с Морган, Робби и Агнес, графы ехали рядом верхом, а слуги на мулах замыкали процессию. Весна пришла в Англию. На деревьях появлялись первые листочки, на лужайках кое-где виднелись фиалки. Хотя последние дни шли дожди, дорогу не развезло, и путешественники рассчитывали добраться до Лондона к началу мая.
– Турнир, вот что я хотела бы посмотреть, – говорила Мэри.
Сначала она вела себя робко, застенчиво, но Морган сразу поняла, что при проявлении доброго к ней отношения Мэри расцветает, как подснежник под лучами теплого солнца. Без сомнения, молодая женщина была очень одинока. Понимание этого факта не добавило приязни Морган к графу Перси.
– …Маскарад, где музы и фурии меняются ролями и… – продолжала тарахтеть Мэри, но внимание Морган было поглощено тем, что происходило на дороге. Повозка замедлила движение, и раздался голос Джеймса:
– Люди короля? Ты уверен, Гарри?
Повозка остановилась, и Морган выглянула в окошко:
– Что случилось?
Джеймс махнул рукой куда-то вправо:
– Видишь этот монастырь? Люди короля окружили его.
Морган распахнула дверцу повозки и осторожно спустилась на землю:
– Святые небеса! Это монахи там у ворот?
Джеймс кивнул:
– Надеюсь, они не настолько глупы, чтобы сопротивляться.
Но как только он это произнес, маленький пожилой монах выступил вперед и что-то сказал солдатам. Один из них грубо оттолкнул старика, едва не сбив с ног.
Неподалеку от ворот монастыря собралась группка крестьян с намерением вступиться за монахов, но солдаты были вооружены.
Перси пытался успокоить своего разволновавшегося коня.
– Здесь, в погрязшем в грехах Йоркшире, много монастырей. И все они гнездо порока.
– По крайней мере, в глазах короля… – тихо добавила Морган.
Джеймс и Перси не расслышали ее. Они внимательно наблюдали, как солдаты выходили из ворот монастыря, волоча за собой узлы с церковной утварью, золотые и серебряные чаши, драгоценности, выломанные из украшений статуй. Добычу погрузили на телегу, а солдаты шумно спорили и хвастались, кому удалось добыть наиболее ценные вещи.
Морган и ее спутники медленно приближались к монастырю. Крестьяне с подозрением следили за богато одетыми путешественниками. Морган прижала Робби к груди и тихо шептала молитву.
Но тут в воротах появился здоровяк с инкрустированным рубинами потиром в одной руке и какой-то ветхой тряпкой в другой.
Вздох возмущения вырвался одновременно у крестьян и монахов. Старик, который пытался спорить с солдатами, бросился наперерез с криком:
– Покров святой Марии Магдалины! Нет, нет! – И ухватил солдата за руку с силой, неожиданной в столь хрупком теле.
Тот одним движением стряхнул монаха и, размахнувшись, ударил его потиром. Старик рухнул на землю, обливаясь кровью.
Морган не могла больше сдерживаться. С криком она метнулась к монастырским воротам. Но на полпути ее остановила железная рука Джеймса.
– Дура! С ума сошла?
Она подняла взгляд на него, потом тряхнула головой, словно приходя в себя, и прильнула к мужу, не в силах говорить.
Крестьяне наблюдали за прибывшими аристократами со смешанным чувством – симпатией к Морган и неприязнью к ее спутникам.
Джеймс повернулся к Перси:
– Нам лучше немедленно отправляться в путь.
Тот молча кивнул. Джеймс помог Морган с Робби на руках взобраться обратно в повозку. Мэри, которая на протяжении всего этого времени оставалась внутри, забилась в угол, кутаясь в плащ.
– Какие неприятности! Но зачем вы побежали к монастырю?
– Не знаю, – ответила Морган, все еще не придя в себя.
Повозка двинулась дальше. Морган оглянулась на монастырь. Старый монах неподвижно лежал. Несколько крестьян безуспешно пытались привести его в чувство, остальные мрачно стояли в отдалении. Солдаты теперь возились на крыше, и Морган сначала не поняла, что они там делают, но затем сообразила: «Свинец. Они хотят сорвать даже свинцовые полосы с крыши…»
* * *
После событий у монастыря Перси предложил Джеймсу задержаться в Снейп-Холле, у лорда Латимера. Имя было незнакомо Джеймсу, но Перси пояснил, что Латимер из семейства Невиллов, богатый человек и сторонник старой веры.
За скрипом колес и стуком лошадиных копыт Морган почти не слышала, о чем говорят Джеймс и Перси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115