Зоя похвалила еду и погрузилась в молчание, считая это наиболее безопасным для себя. Однако рука Андреаса постоянно задевала ее руку, отчего сердце у девушки начинало биться гораздо чаще, чем следовало бы.
Когда в качестве главного блюда была подана запеченная баранья нога, разговор стал общим, и Зоя немного расслабилась.
— Как приятно находиться в помещении с кондиционером, — жизнерадостно объявил Джордж. — Прошлой ночью в моем номере было как в парилке. Я не стал накрываться, но даже в одной пижаме было ужасно жарко.
Последовало молчание, нарушенное наконец Андреасом.
— В самом деле? — веско обронил он. — А вам не пришло в голову, что ее можно снять?
— Разумеется, нет, — ответил Джордж, — спать в пижаме полезнее для здоровья.
Андреас откинулся на спинку стула и слегка улыбнулся.
— Но и несколько стесняюще, — вкрадчиво проговорил он. — Вы не находите?
— Нет, — удивился Джордж, — не думаю. — И принялся за барашка.
Как только разговор за столом возобновился, Зоя тихо, но яростно прошептала:
— Прекрати.
— Не я начал. — Андреас — сама вежливость — подлил ей вина в бокал. — Скажи, Зоя mou, ты правда собираешься замуж за этого болвана?
— Не твое дело.
— Если так, прими один совет, — продолжил он как ни в чем не бывало. — Оставляй Джорджа свернутым под подушкой, а сама спи с его пижамой: от нее ты добьешься большего.
— Ты ублюдок. — Голос у нее дрожал.
— Едва ли подходящее имя… учитывая обстоятельства, — рассмеялся Андреас.
— Я… ненавижу тебя.
— Мудро поступаешь, — отчеканил он. — Я изо всех сил пытаюсь сделать то же самое.
Заметив, что Кристина смотрит на них, подозрительно сузив глаза, Андреас с улыбкой поднял свой бокал. Та засмеялась, очевидно успокоенная, и он снова повернулся к Зое, предлагая ей блюдо с картофелем, — ни дать ни взять внимательный хозяин. Он по-прежнему улыбался, но его черные глаза заглядывали Зое в самую душу.
— Не бывает такой минуты, чтобы я не думал о тебе. Каждую ночь я держу тебя в своих объятиях и просыпаюсь в муках. Я презираю себя за чувства, которые все еще к тебе испытываю, но не могу изгнать их из своего сердца. Я в этом… аду, без тебя.
Тихий голос смолк, и в следующую секунду Андреас присоединился к общему разговору.
Зоя неподвижно сидела на своем стуле, стараясь проглотить кусок и молясь, чтобы этот вечер поскорее кончился.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Зоя, ты серьезно хочешь выйти за меня? — спросил Джордж, когда самолет заходил на посадку.
Это был вопрос, которого Зоя ждала весь день и которого боялась. Она ждала, что он задаст его во время перелета на вертолете в Афины; потом, когда они дожидались в аэропорту замены билетов на первый класс, устроенной для них Стивом Драгосом, и всю дорогу в самолете.
— Милый Джордж, — мягко сказала она, — мы же с тобой прекрасно знаем, что, если я скажу «да», твоя мама отговорит тебя в течение двадцати четырех часов.
— Не понимаю, почему она такая?
Потому что она жалкая эгоистичная ведьма, которая до смерти боится потерять тебя, подумала Зоя и сказала вслух:
— В одном я уверена: когда-нибудь ты встретишь женщину и полюбишь ее так сильно, что никакие слова твоей мамы не будут иметь ни малейшего значения, и вы уйдете вместе, взявшись за руки.
— А как насчет тебя, Зоя? Это он, тот надменный грек, с которым я вчера познакомился?
— Нет, — грустно ответила девушка. — Когда-то я так думала, но больше — нет.
— Но тебя здорово зацепило, я же вижу. Он почти весь вечер не сводил с тебя глаз. Тогда почему он женится на этой Кристине?
Потому что у нее есть судоходная компания, а у меня лишь степень по английскому. Вряд ли это сопоставимо. — Она помолчала, потом улыбнулась, взяла Джорджа за руку и держала до тех пор, пока самолет не приземлился.
Все закончилось, подумала она, я дома и теперь должна учиться забывать.
Зоя снова мысленно перенеслась во вчерашний день. Когда обед завершился и все перешли в салон выпить кофе, она держалась поближе к Стиву, рассудив, что это самое безопасное для нее место. Больше не хотелось никаких разговоров с Андреасом, она боялась даже взглянуть в его сторону, чтобы не встретиться с его проницательным взглядом.
Джордж ушел относительно рано, и Зоя проводила его до двери, подставив на прощание губы для поцелуя. Вскоре после его ухода она сбежала в свою комнату, пожаловавшись на несуществующую головную боль и получив за это холодный, циничный взгляд Андреаса.
Через два часа ее разбудил шум приглушенной, но горячей ссоры между Андреасом и его отцом, и девушка порадовалась, что не понимает по-гречески.
Утром Стив оказался неожиданно сговорчивым, когда она объявила, что хотела бы уехать с Джорджем. Видимо, он осознал, что так для всех будет лучше и безопаснее.
Зоя не смогла попрощаться с Андреасом и не знала, радоваться ей этому или наоборот.
— Он повез мою Кристину взглянуть на знаменитые Серебряные пещеры, — удовлетворенно сообщил ей Петрос Мандрассис.
Сам момент прощания оказался неожиданно волнующим. Стив тепло обнял ее и перекрестил.
— Я буду писать тебе, дитя мое, и мы будем разговаривать по телефону. Надеюсь, мы скоро снова увидимся. Не здесь, так, может, в Париже или в Риме?
— Да, я… мне бы очень хотелось этого… папа.
Стив счастливо улыбнулся.
Зоя страшно устала, когда наконец добралась до дома. Она перешагнула через гору почты — в основном рекламные проспекты, — бросила чемодан в угол и прошла на кухню; сделала себе чаю и отнесла его в спальню; разделась, побросав одежду на пол.
Завтра она все подберет, и распечатает письма, и выбросит засохшие цветы, и распакует вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40