И если впоследствии мы сможем свободнее располагать собой, мы будем вам очень признательны.
– Хотелось бы надеяться, – пробурчал Себ.
Мэгги чувствовала на себе взгляд Джея, смущенный и слегка тревожный. Она не винила его. Она и сама смешалась. Она подчинилась влечению, которое оказалось слишком сильным, чтобы им пренебречь, и, скорее всего, еще долго будет сожалеть об этом – возможно, всю жизнь.
Лицо Джея стало непроницаемым, загадочным. Но ей не хотелось знать, о чем он думает.
Себ проводил их к своему «ягуару», и они уселись на заднее сиденье. Джей обнял ее за плечи, и она напряженно оцепенела, сердце ее бешено колотилось.
– Улыбайтесь, – коротко скомандовал Джей. – И было бы неплохо, если б вы нашли силы помахать из окна этим подонкам.
Машина набрала скорость, дорога круто ушла в сторону, и он с оскорбительной поспешностью убрал руку.
– Вот и все, – мрачно сказал он, отодвинулся и уставился в окно непроницаемым, отсутствующим взглядом.
Мэгги забилась в другой угол, обуреваемая своими мыслями. Она так боялась, что тот долгий, гибельный поцелуй выдал ее, выдал все ее смятение, однако на Джея он, кажется, не произвел ни малейшего впечатления. Наверное, он привык, что женщины в его объятиях именно так себя и ведут. Не говоря о его частной жизни, о которой ей ни на секунду не хотелось задумываться, каждую неделю в сериале он ласкал ослепительных актрис. Он научился выглядеть совершенно естественно, имитируя чувства, но она так не могла, осознала Мэгги, пряча руки в карманы, чтобы скрыть их дрожь.
Поцелуй потряс ее до глубины души, сокрушил, растревожил в ней призрак физической близости. А для Джея он ничего не значил. Джей играл роль. И об этом следовало помнить, если она хотела сохранить хотя бы крупицу здравого рассудка.
Наконец она решилась нарушить молчание:
– Как по-вашему, долго ли нам придется… притворяться?
– Спросите Себастиана, – ухмыльнулся Джей. – Это его идея.
– Вы правы, – еле слышно отозвалась она.
– Думаю, здесь приходится говорить о месяцах, даже не о неделях. – В зеркальце Мэгги заметила, что Себ нахмурился. – И разумеется, мы должны дождаться полного провала Дебби Бэрроуз на процессе, прежде чем заикнемся о вашем разрыве. – Он помолчал. – Ты молодец, Мэг, ты очень хорошо говорила в пользу Джея. Очень убедительно.
– Удивляюсь, как у нее язык не отсох, – протянул Джей. – С момента нашего знакомства я уже успел наслушаться о моей безнравственности.
Мэгги прикусила губу.
– А вдруг я изменила мнение?
– Прошу вас, мисс Карлайл, – холодно и безразлично сказал Джей, – не отягощайте изза меня свою совесть. Это теперь не имеет никакого значения. – Он немного подумал. – Боюсь, что этот фарс, наша помолвка, обяжет нас иногда появляться в обществе вместе, но я обещаю сократить наши выходы до минимума.
– Благодарю, – выдавила она.
– О, это я вас должен благодарить, – нарочито любезно произнес он. – Как Себ уже заметил, ваше выступление было великолепным.
Мэгги проглотила комок в горле.
– Надеюсь, мне не придется снова терпеть такое.
– Весьма сожалею, – он сухо, одними губами, улыбнулся и подчеркнуто перевел взгляд на окрестный пейзаж.
В дороге беседа не клеилась; Себастиан то и дело заговаривал о разрушениях, оставленных ураганом. Дороги, по которым они проезжали, были завалены обломками сучьев и веток, а в поле они заметили несколько поваленных набок и покинутых обитателями домиковфургонов. Мэгги поразило, сколько деревьев вывернуто с корнем. Можно было проследить путь, по которому шла буря, – словно некий великан с мечом в руке прошагал по полям и лесам, сокрушая все на своем пути.
Мэгги вздохнула. Она и сама была уничтожена – захвачена вихрем, а после выброшена из его стихии. Но, если быть до конца откровенной, чего еще она могла ожидать?
Их с Джеем дороги пересеклись по случайному стечению обстоятельств. Она убедилась, что ее предубеждения относительно него были ложны. Например, она выяснила, что он способен на добрый поступок.
На миг у нее защемило сердце: она вспомнила, как хорошо и спокойно ей было минувшей ночью в его объятиях, с какой нежностью его губы покрывали поцелуями ее лицо.
Теперь же он был холодным и чужим, и расстояние между ними было безмерным и непреодолимым, как пустыня. Он, конечно же, хотел как можно скорее изгнать из памяти, из жизни все, что произошло между ними на краю Света, его злило, что они все еще связаны этой символической, несуществующей помолвкой.
Ее пальцы туго переплелись на коленях. Напрасно гнала она мысль, что, не постучись тогда пресса к ним в дверь, не разрушь их уединение, все могло бы сложиться совсем подругому.
«Не уходи», – сказала она ему вчера ночью.
Что, если бы он произнес те же слова нынче утром? Что, если бы он сказал: «Не покидай меня»? Достало бы у нее сил воспротивиться?
Вместо этого, с горечью думала она, я захотела чуда. Только явилось это чудо не совсем так, как я ожидала.
Она сделала верный шаг, единственно благоразумный, уговаривала она себя. Она слишком неопытна, несведуща в страсти и ее законах, чтобы стать игрушкой такого мужчины, как Джей Делани. В ней не было хитрости, которая научила бы ее сорвать наслаждение и отойти в сторону. А большего он от нее и не хотел – ему была нужна женщина, которая развеяла бы скуку его вынужденного затворничества. Как бы его развлекло – соблазнить ее после всех ее протестов, увидеть, как она сдастся! Но ей это разбило бы жизнь.
Можно было только благодарить судьбу, что поездка с Робином не состоялась: теперь Мэгги поняла, что она обернулась бы полной катастрофой. Раньше она считала его именно тем человеком, который был ей нужен, надеялась, что их отношения могли сложиться счастливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44