Меч упал на ковер. Стасис оттолкнул его ногой подальше и кинулся в куда более привычный рукопашный бой...
Минут через пять невообразимых метаний по холлу, в ходе которых противники нещадно тузили друг друга, их силы начали сдавать. Стасис уже мало походил на себя прежнего, получив впридачу к порезу на плече сильный ушиб колена, несколько багровых пятен на теле и приобретя бурый от сплошных кровоподтеков цвет лица ("Господи! До чего же замечательно, что в свое время я передумал заниматься боксом - там ведь каждый божий лень харя была бы такой!"). О состоянии поверхности его противника судить было затруднительно, но, зная производимый своими попаданиями эффект, Стасис мог не сомневаться незнакомцу тоже досталось изрядно, тем более что в бой постоянно попадала раненая рука.
Волею поединка их занесло уже на антресоли, где они дрались на узком пространстве между стеной и бортиком, перемещаясь лишь взад-вперед. Ниндзя горел желанием сбросить Стасиса вниз, но, познав превосходство того в силе мышц, избегал вступать в чреватый скверными последствиями ближний бой.
Один раз ему удалось изловчиться, оказавшись между стеной и Стасисом, упереться спиной и обеими ногами столкнуть его с яруса. С треском круша бортик, Стасис успел ухватить ниндзя за ногу и увлечь за собой. Более того, во время короткого полета он умудрился оказаться над ним и приземлиться уже не на ковер, а на смягчившего удар противника.
Естественно, Стасис и пришел в себя быстрее. Пока ниндзя корчился на ковре, с прерывистым кашлем пытаясь вернуть легким утерянный ритм, он сорвал с него капюшон-маску и вскочил на ноги.
Все сомнения мгновенно улетучились - перед Стасисом валялся тот самый майор КГБ, который несколько лет назад убил дедушку Ахмета!
Майор-ниндзя, наконец, совладал с дыханием, не очень резво вскочил на широко расставленные нетвердые ноги, раскинув руки, еще туманными глазами уставился на Стасиса.
- Я тот самый дезертир, за которого ты убил Ахмета! - крикнул Стасис, брызжа слюной гнева; вялое лицо экс-кэгэбнста исказилось гримасой презрения. - Тогда я струсил, не вступился... Пришла пора вернуть долг!
Он разорвал черный лоскут надвое и набросился на врага, ненавистного теперь вдвойне. Вся ненависть за смерть деда и пережитые недавно испытания обрушилась на потерявшего былую прыть ниндзя.
Стасис бил его с невероятной мощью, снося ногами из стороны в сторону и лишая всякой воли к сопротивлению. С каждым ударом на его кроссовках прибавлялась густая кровь "честного капиталиста", щедро брызгавшая на ковер из-под лопающейся кожи. Когда ниндзя уже едва держался на полусогнутых, беспомощно хрипя и водя руками в поисках хоть какой-то опоры, Стасис с шумным вздохом сконцентрировал все последние силы и с крутого разворота с оглушающим криком буквально вонзил ступню в его грудь.
Разлился громкий хруст ломающихся костей, и чудовищная инерция швырнула экс-майора на подпирающий ярус столбик. Бревно не выдержало, завалилось, и метра три яруса обрушилось на поврежденного, погребая его под досками.
- И этот низко пошел... - тяжело пробормотал Стасис, с натужной улыбкой глядя на все еще связанных друзей, прокашлялся и устало присел на окровавленный ковер. - Видать, и впрямь к дождю.
* * *
Стасис блаженствовал. Он с вожделением посасывал вторую сигарету подряд, попивал жгучий кофе из радченковского термоса, наслаждался прикосновениями нежных пальчиков молоденькой медсестры, накладывавшей на его еще горячее тело повязки, и тихонько посмеивался, взирая сонными глазами на царящий вокруг переполох. Ему впервые доводилось видеть полицию в настоящей работе...
В паре метров от "скорой", в которой приводили в порядок Стасиса, в полицейском "Мерседесе" сидел Игорек и, почесывая заклеенную пластырем щеку, давал насупленному Крийзиману свои показания. Минуту назад старые знакомые изрядно повздорили - Стасис откровение оплевал противного служаку, вздумавшего вновь лепить ему какой-то вздор своего больного воображения...
- Кайфуешь? - дружески поинтересовался подошедшей Радченко.
- Ага!
- Ну и натворили вы дел!
- Такова наша трудовая жизнь... Кстати, могу я теперь надеяться на доопупенный сон в родимой постельке?
Радченко почесал затылок, глянул на излучающего раздражение Крийзимана.
- Не мешало бы взять у тебя показания...
- Но можно же отложить это на денек! У вас и без меня работы будет пока в избытке.
- Ладно! - махнул Радченко. - Вали - отсыпайся!
Игорек вскоре освободился, нагнал отошедшего от "скорой" Стасиса.
- Пошли домой, а? Ну их к чертям лешим!
Стасис присел на капот одной из полицейских "девяток", пожал плечами:
- Я туда и собираюсь. Олежку только надо найти...
- Да он так увлекся одной сестричкой, что всерьез нацелился на госпитализацию.
- И черт с ним!
- А может поехали ко мне на дачу, а? - предложил Игорь, когда они подошли к воротам.
- Нет уж! - живо отреагировал тот. - Я домой хочу.
Они вышли на дорогу, по которой предстояло прошагать до "Москвича" около половины километра. Начинало светать, что в их глазах приобрело символичность приходящего на смену загадочной, холодной ночи теплого, возможно, солнечного дня.
- Стасис!
Он замер, резко обернулся.
Из кустов вышла растерянно улыбающаяся Инга.
- Ты-то как здесь оказалась?
Потупившаяся барышня остановилась в паре метров от друзей:
- Это я привела сюда полицию.
- Ты? - изумился Стасис и оторопело глянул на Игорька, пожавшего в ответ плечами: "Не сами же они приперлись".
Некоторое время все трое молча разглядывали асфальт, после чего Стасис решительно отчеканил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45