Дверь Дома табличек в это время уже была открыта, и Адапа входил в теплый золотой полумрак.
Обряды каждого дня, размеренность жизни – его всегда это устраивало. Но теперь Адапа входил во дворец, озираясь, точно вор, повсюду искал девушку, признаки ее присутствия, край ее покрывала. Кем она могла быть и что делала во дворце? За пять лет посещения школы он ни разу ее не видел.
Сегодня с самого начала все пошло не так. Заболел возница Адапы, иудей Моисей. Когда-то он был купцом, ходил с караванами в Ливан, покупал кедр, из Египта вез драгоценные камни, золото, даже покупал керамику Кипра. Случалось, приторговывал рабами.
Пути в аравийских пустошах и плоскогорьях были трудны и связаны с большим риском. Часто нищие кочевники совершали нападения на караваны, грабя, убивая, уводя верблюдов и ослов, продавая в рабство пленных.
Купцы не отваживались ходить в одиночку, собирались большими группами, нанимали вооруженных людей для сопровождения. В тот раз Моисей шел из Дамаска в Халеб. В оазисе Тадмор он прождал четыре недели, пока подойдут другие купцы, но никого не было – незадолго до его прибытия ушли все караваны.
В Халебе его ждал покупатель, и Моисей знал, что, если он опоздает, сделка сорвется. И тогда товар придется распродавать по частям, а это хлопотно и убыточно. Четыре недели ожидания лишили иудея терпения. Опытный торговец чувствовал, как под ногами горит земля.
И вдруг неожиданно подвернулся купчишка-перс. И ведь товар у него был ничтожный, маленький караван. Вел он себя подозрительно, неспокойно, все спешил куда-то, суетился. Не понравился он Моисею страшно, но, непонятно почему, купец поддался на его уговоры и отправился с новым компаньоном в дорогу.
Эта ошибка стоила Моисею свободы, богатства и всей оставшейся жизни. На вторые сутки пути, ночью, на спящий караван напали разбойники. Вооруженных людей убили сразу, остальных пленили. Иудей даже не удивился, когда увидел перса в компании главаря шайки.
Только потом, в плену в пустыне, он понял, что перс, владея магией, подчинил его своей воле, увел из оазиса, в сторону от основных дорог. После был Каркемыш и путь вдоль Евфрата до самого Вавилона, но это был уже скорбный путь раба.
В Вавилоне иудей попал в богатый дом судьи Набу-лишира. Хозяин оценил его способность вести дела и предложил Моисею должность домоправителя и некоторые свободы. Для раба это было ценное предложение. Но умудренный опытом купец, полжизни проведший в дорогах, знал, чего стоит для него эта милость. И он решил даже в трудных условиях остаться верным себе. Там, в другой жизни, он утратил свою родину, а Вавилон так и не стал его домом, не станет никогда.
Моисей отказался ото всего, избегал людей, охотнее общаясь с мулами и ослами, был возницей у Адапы, младшего сына судьи Набу-лишира. Он ни с кем не связывал свои несчастья. Если кого и винил, так только себя, свою глупость, непростительную поспешность.
Разбойники обещали отпустить его, если он уплатит выкуп. При этом была названа такая сумма, что у Моисея поплыли круги перед глазами. Семьи у него не было, никто не мог помочь. Родители умерли три года назад. Они были очень старыми людьми. Замужние сестры жили в Египте. Они почти не общались, да и вряд ли Моисей обратился бы к ним.
Но искушение вновь обрести свободу было велико, и иудей обратился за помощью к своим друзьям, таким же, как и он сам, купцам-путешественникам.
К его удивлению и безграничной радости, требуемая сумма была доставлена. Но, оказалось, у разбойников свои понятия о чести. Моисей остался рабом.
Здесь, в Вавилоне, красота которого ослепляла, он, как ему казалось, стал ближе к богам, к природе. Результатом этого сближения стало отчуждение от мира людей, мира обмана и фокусов, и ничего более.
Иудей не хотел завидной должности, почета, оставаясь при этом в рабском положении.
Каждое утро, лишь распускался бутон зари, по широким улицам, разделенным надвое: на оранжевую, золотую полосу солнца и синюю ленту тени, еще немного влажную от проплывающих сумеречных призраков, в легкой, повозке с лентами он отвозил Адапу в Большой дворец Навуходоносора, где располагался Дом табличек.
Юноша молча уходил, а Моисей оставался под палящим солнцем Двуречья, подставляя лицо его лучам и теплому сонному ветру с Евфрата.
Однако в тот самый день все пошло не так. Адапа и не подозревал, как ценил порядок, сложившийся в последние годы. Ему нравился этот неразговорчивый раб с благородным профилем, седой гривой волос и черной, как смоль, бородой, с большими руками и усталой спиной. Он носил такое же, как все граждане города, платье и войлочную шапку. Был задумчив и несловоохотлив.
Юноша расспрашивал о странах, куда ходил Моисей, и тот, если был в настроении, рассказывал. Воодушевленный его словами, Адапа уходил в свою комнату мечтать о путешествиях. Ложился в постель и тут же засыпал, уже не слыша, как небо поет песнь земле, разбрасывая звезды.
А сегодня утром Моисей не смог встать с постели. К нему боялись подходить, думая, что это тиф. Адапа заглянул в открытую дверь его хижины. В полутьме белело осунувшееся лицо иудея. Больше он ничего не увидел – старая рабыня зашикала, зашептала, оттаскивая юношу за рукав.
Расстроенный, Адапа отправился в открытый двор, где у ворот уже ждала пара белых лошадей, запряженных в двухколесную повозку. Рядом стоял раб, высокий тощий хетт с реки Галис. Он отличался зубоскальством и болтливостью, у него была широкая улыбка и плохие зубы. Длинные волосы сальными змейками лежали на сутулой спине. На щиколотках он носил браслеты с бубенчиками, которые тихо позвякивали при каждом шаге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79