И даже его просьба об обещании звучала как деловое соглашение. Значит, говорить не о чем. И напрасно Билли ждала той минуты, когда они с Крэгом останутся наедине.
– Билли?
– Что вам еще?
– Вы так и не ответили…
– Ах, да, – перебила она, – я обещаю вам.
Билли с интересом разглядывала свои ногти. Сейчас она боялась только одного: что не сдержится и заплачет. Словно назло ей, Крэг произнес:
– Я тоже обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы защитить наш бизнес.
– Интересно, за что хотят убить вашего делового партнера?
– Этого я не знаю. – Крэг заметил, как увлажнились глаза Билли. – Ну, в чем дело? То, что вас хотят убить – это только мое предположение. Нам нельзя расслабляться.
Ролинз тронул Билли за плечо.
– Конечно.
Билли удивило, что прикосновение Ролинза не вызвало у нее никаких чувств. Оно даже не понравилось ей. Но сейчас Билли не хотелось думать ни о чем: ни о Крэге, ни о его подозрениях, ни о своих душевных переживаниях. От этого у нее еще сильнее болела голова и стучали виски. Женщина закрыла глаза.
Ролинз встал со стула и засунул руки в карманы. Ему хотелось на прощание обнять Билли, но он удержался.
– Спокойной ночи, Билли. Я буду поблизости. Женщина слабо кивнула, Крэг вышел за дверь.
Завтра утром он попытается выяснить, кто покушался на жизнь Билли. Ролинз уже подозревал одного человека. А может, и двоих. Но ему, почему-то, не хотелось, чтобы его подозрения оправдались.
* * *
Проснувшись на следующее утро, Билли услышала тихие шаги в ее комнате. Она открыла глаза. Голова женщины болела гораздо меньше, чем вчера.
– Анна?
– Простите, мисс Билли. Не хотела разбудить вас.
– Который час?
Солнечный свет заливал пол в комнате, и Билли решила, что уже очень поздно.
– Около одиннадцати. Дэнни уже дважды заходил к вам. Но вы спали как убитая.
– Как Лаки? Анна села на стул.
– У него был жар. Падающая Вода поила его какими-то травами…
– А доктор?
– Приходил доктор Эндрю. Он сказал, что Лаки поправится, как только спадет температура. Сейчас ему уже лучше.
– Слава Богу.
– Дэнни помогал мне поить его и ухаживал за Лаки.
– У вас совсем взрослый сын. Я вам завидую. Анна положила ладони на колени и нагнула голову.
– Каждый день я благодарю Бога за то, что Дэнни, по-прежнему, со мной.
По ее щеке прокатилась слеза. Заметив это, Билли нахмурилась.
– Что вы имеете ввиду?
– Четыре месяца назад я чуть не совершила ужасную ошибку.
Анна вытерла слезу, но за ней покатилась другая. Билли повернулась на бок и приподнялась на постели.
– Какую ошибку?
– Я чуть не бросила своего ребенка. – Анна посмотрела в окно и всхлипнула. – Вернее, чуть не отдала…
Билли молчала, не зная, что сказать.
– … Дела пошли так плохо. Никто не платил. Мы каждый день были голодны. Я решила отдать Дэнни в какую-нибудь хорошую семью, чтобы спасти его…
Билли положила ладонь на руку Анны.
– … И я нашла такую семью. Договорилась, что мальчик будет помогать им по хозяйству. А они будут кормить и одевать его. Но когда мы с Дэнни подошли к дверям этого дома, я поняла, что не смогу расстаться со своим малышом. Мы столько времени прожили вместе. Переносили голод и холод. Но мы были вдвоем.
– Ох, Анна…
Анна взглянула на Билли мокрыми от слез глазами и сжала ее руку.
– Теперь я и Дэнни благодарим Бога за то, что он послал нам вас.
Билли усмехнулась.
– Не говорите так. А то я тоже заплачу. Женщины посмотрели в глаза друг другу и улыбнулись.
* * *
Крэг стоял у дверей в комнату Билли. Он хотел войти и спросить, когда та собирается завтракать. Но случайно подслушал разговор Билли с Анной.
Ролинз прислонился к стене коридора и вспомнил тот день, когда его мать положила ладонь сына в руку незнакомого мужчины. Крэгу тогда было восемь лет от роду.
А что было до этого? В памяти Ролинза всплывали многочисленные бордели, по которым он путешествовал вместе с матерью. Люди указывали на Крэга пальцем и говорили, что не хотят его здесь видеть.
И снова ему вспомнилась рука незнакомца. Твердая, безжалостная, больно бьющая рука. Мать Крэга часто говорила, что публичный дом – не место для ребенка. Говорила, что будет скучать по Крэгу. Верила ли она, что его ждет хорошая жизнь, когда отдавала мальчика грубому фермеру в его большую семью? Наверное, нет.
Но откуда Крэг мог знать, о чем думала его мать в то время? Она очень скоро умерла. Крэгу некому было пожаловаться, что с ним обращались хуже, чем с мулами фермера. Что в этой семье все, от мала до велика, напоминали ему о его незаконном появлении на свет. И когда Крэгу исполнилось двенадцать лет, он убежал из этого дома, и с тех пор был сам себе хозяином.
Ролинз сжал кулаки. Неужели все эти годы он был не прав, когда осуждал мать за то, что она бросила его? И неужели, она действительно желала ему добра, когда отрекалась от него? Или слова матери были ложью, и она никогда… не любила Крэга?
Ролинз отошел от двери и медленно побрел по ступенькам вниз.
* * *
Билли была очень разочарована. После долгих споров с Пэл она отвоевала право спуститься вниз. Но Крэга в салоне не было. Несмотря на то, что уже приближался полдень, Ролинз так и не проведал ее.
Войдя на кухню, Билли обнаружила там Лаки, растянувшегося на раскладушке.
– Добрый день, мисс Билли, – слабо проговорил он. – Завтрак давно вас дожидается.
– Привет, Лаки. Как вы себя чувствуете? Билли села за стол и приступила к своему завтраку.
– Немного лучше. Вы, я вижу, тоже поправились.
– Мне очень жаль, что все так произошло. Лаки слегка приподнял голову.
– Что вы имеете ввиду?
– Мистер Ролинз…
Билли запнулась. Ей хотелось спросить, не приходил ли он в салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116