- Выбирай, - усмехнулся Светлов, показав на эти экспонаты. - У меня еще в камере вещдоков такого барахла до фига.
- Выберу, - ответил я. - Когда срок придет.
Свернув за угол коридора и пройдя через ряд дверей и переходов, мы оказались совсем в другом мире - среди привычного будничного муровского мата, телефонных звонков, грохота сапог и густого запаха табака. А в дежурке-предбаннике светловского кабинета мы застали странную картину: чуть не половина оперативников состава 3-го отдела, то есть человек двадцать офицеров, сгрудились вокруг стола со «Спидолой», которая вещала чистым, не прерываемым глушилками голосом:
…Аккредитованные в Москве западные корреспонденты сообщают, что генерал Мигун, первый заместитель Председателя КГБ, был инициатором арестов лидеров левой экономики и разоблачений связей с ними дочери и сына Леонида Брежнева, что вызвало гнев Михаила Суслова и Брежнева. По слухам, Мигун покончил жизнь самоубийством, после…
- Что это такое? - спросил, нахмурившись, Светлов.
- Это «Голос Америки», Марат Алексеевич, - сказал капитан Арутюнов.
- Я сам слышу, чей это голос. Что это значит, я у вас спрашиваю?!
- Это значит, что сначала мы вкалывали на Отдел разведки и «Каскад», сейчас - на Прокуратуру, а все лавры за разоблачение левой экономики достаются КГБ. Ведь это вся страна слышит - усмехнулся капитан Ласкин. - И самое интересное, что именно это сообщение никто не глушит…
Словно иллюстрируя его слова, в эфире прозвучало:
…полагают, что смерть Суслова обострит борьбу за власть в одряхлевшем кремлевском руководстве.
Женева. В Женеве происходят совещания Александра Хейга с…
- мощный шум глушилок тут же покрыл голос заморского диктора.
Ласкин и все остальные красноречиво посмотрели на меня и Светлова.
- Выключи, - приказал Светлов Арутюнову. Затем, в разом наступившей тишине, он прошелся по дежурке и сказал:
- Братцы! Мы никогда не лезли в политику и не лезем. Мы - сыскные ищейки, уголовный розыск. Если где-то убили человека, мы должны найти убийцу - вот и все. Лично я поэтому работаю в МУРе, а не где-то в другом месте. Поэтому давайте делать свое дело, и нечего нам, муровцам, слушать эти «вражеские голоса», - от них только бессонница по ночам. Нам поручено найти убийцу Мигуна - и надо найти. За это нам деньги платят…
- Но выходит, что мы работаем против КГБ… - сказал Колганов.
- Или Отдела разведки. И это наше собственное министерство! - добавил Арутюнов.
- Ясно же, что это убийство - их работа… - выкрикнул еще кто-то.
- Тихо! - шарахнул по столу раненой рукой Светлов и скривился от боли. - Падла-а!… - Но тут же выпрямился: - Мне плевать - КГБ или МВД! Мы выполняли задание, и в ходе этой работы какая-то гнида убила нашего человека - Нину Макарычеву, которая еще вчера работала с нами и поила нас тут чаем. Для меня это значит, что убили одного из нас - тебя или тебя! А если мы уже знаем, что ее убийца и убийцы Мигуна - одна компания, то что? Замнем это дело? И пусть нас свои же шарахают из-за угла, кому не лень - КГБ, Отдел внутренней разведки, потом ОБХСС и ГАИ начнут - да?
Все молчали.
- Короче, - произнес, остывая, Светлов. - Вы взяли след этого раненого - вот и дуйте по нему. И чтобы через 24 часа…
- След потерян, - перебил Ласкин.
- Глупо искать его по больницам, - хмуро сказал Арутюнов.
- Если его прячет от нас ГБ или Отдел разведки, то черта лысого найдешь, - произнес Колганов.
- Надо найти! - сказал Светлов.
- Ка-ак?! - воскликнул Арутюнов.
- Мозгами, - ответил Светлов. - Если бы я хотел тебя спрятать от ГБ, куда бы я тебя засунул?
Арутюнов пожал плечами.
- Мало ли… В тюрягу…
- Есть еще одна версия, - произнес с порога появившийся в двери Тарас Карпович Венделовский. - Под Москвой, в Подольске, есть два госпиталя для раненых в Афганистане. Один - офицерский, другой - солдатский. Там по тыще человек лежит и все с пулевыми ранениями.
За его спиной стояли Вета Петровна и Ожерельев.

16 часов 25 минут
Едва Вета Петровна Мигун убедилась в том, что ей не грозят допросы и пытки в КГБ и все ее страхи были напрасны, она разительно изменилась. Среди будничной суматохи муровских коридоров, тяжелых, но не имеющих лично к ней отношения, шагов конвоиров, густого мужского мата, офицерских мундиров, телефонных звонков, криков и запаха табака она ожила, выпрямилась, даже помолодела, словно попала в свою боевую чекистскую юность.
И в кабинет Светлова она вошла следом за мной легкой, свободной походкой, уселась перед столом, закурила и сказала:
- Я могу дать вам ценную информацию. Очень ценную. Не только об убийстве Мигуна, а еще важней. Такую, что, может быть, Брежнев даже у власти останется. Но - при одном условии. Если на «Мосфильме» возобновят съемки фильма «Незримая война» по книге Мигуна «Мы вернемся» и, конечно, с гарантией, что этот фильм выйдет на экран. - И с этими словами она выложила из своей сумочки журнал «Знамя» № 5 за 1981 год. - Повторяю, у меня в обмен есть очень ценная информация.
Я посмотрел ей в глаза и сказал:
- Если вы имеете в виду письмо Ани Финштейн, то эту информацию вы нам уже дали.
- То есть? - удивилась она.
Я вытащил из кармана аккуратно сложенный в конверт лист бумаги, на который были наклеены клочки письма Ани Финштейн, и показал ей:
- Вета Петровна, в другом месте - не будем уточнять, в каком - за это письмо вам бы пришили нелегальную связь с заграницей. И уже не помогло бы, что вы - родственница Брежнева. Я не буду этого делать. И я даже не стану выспрашивать у вас, как называл ваш муж эту Аню Финштейн - «Антоша», «Анюта», «Анна» или просто какой-нибудь кличкой. Это любопытно, но несущественно, я могу это выяснить у режиссера картины, оператора или вообще не выяснять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141