В последние несколько месяцев я отвечал за безопасность, заменив сотрудника, не заметившего кражу исходного кода – на основе этого кода вскоре была написана программа, поступившая в продажу на Тайване.Мы знали, что это наш код, потому что все закладки в нем остались нетронутыми. Программисты всегда вставляют в свои коды подобные закладки. Тайваньская компания ни одной из них не изменила, так что при одновременном нажатии клавиш Alt-Shift-M-9 открывалось окошко, сообщавшее дату женитьбы одного из программистов. Чистой воды воровство. Мы подали в суд.Первое, что я сделал, возглавив службу безопасности, – это наладил мониторинг использования всех рабочих станций. Производился он в открытую – восемьдесят процентов компаний следят за тем, что делают их сотрудники, сидя за компьютерами.Возглавлял компанию Дон Гросс, человек жесткий, бывший морской пехотинец. Когда я рассказал ему о новой системе, он спросил: «Но за моим-то компьютером вы следить не будете?» Конечно, нет, ответил я. На самом-то деле я установил программу мониторинга всех компьютеров компании, включая и его. И две недели спустя обнаружил, что у Дона роман с девицей из финансового отдела и что он разрешает ей пользоваться автомобилем компании. Я пошел к нему и сказал, что, судя по электронной почте, поступающей к Джин из финансового, создается впечатление, что у нее роман с кем-то из сотрудников, причем она, возможно, пользуется не положенными ей привилегиями.Я рассчитывал, что Дон мой намек поймет, и он его понял. Но теперь он попросту отправлял обличающую его электронную корреспонденцию из дому, не понимая, что вся она проходит через сервер компании. Так я и узнал, что Дон предоставляет иностранным дистрибьюторам «скидки» на наше программное обеспечение и в ответ получает немалое «вознаграждение за консультации». Это было абсолютно незаконно, и просто закрыть глаза на махинации Дона я не мог. Я проконсультировался с моим поверенным, Гэри Мардером, и тот посоветовал мне уволиться.– Уволиться? – переспросил я. – Ты советуешь мне уволиться из-за того, что он нарушает закон?– Нет, – ответил Гэри. – В качестве поверенного я рекомендую тебе, узнав о незаконной деятельности, исполнить свой гражданский долг и сообщить обо всем властям. Но в качестве друга советую заткнуться и быстро мотать оттуда.Я решил, что он не прав. Больше того, теперь я начал гадать, действительно ли код у нас украли. Может, его попросту продали?Я переговорил с одним из членов совета директоров нашей компании. Оказалось, что и он во всем этом замешан. На следующий день меня уволили за халатное отношение к служебным обязанностям. Чтобы не лишиться выходного пособия, мне пришлось дать уйму подписок о неразглашении. Всей бумажной волокитой занимался мой поверенный, вздыхавший над каждым новым документом.Когда мы с ним наконец покинули здание компании, я сказал:– Ну, по крайней мере все закончилось.– Ты так думаешь? – спросил Гэри.
Разумеется, ничто не закончилось. Каким-то таинственным образом я превратился в меченого. Квалификация у меня была превосходная. Но куда бы я ни приходил поговорить о возможной работе, быстро обнаруживалось, что собеседникам я не интересен. В конце концов я попал на собеседование к человеку, которого немного знал, к Теду Ландау. Когда все закончилось, я сказал:– Тед, я прошел десять собеседований за десять дней. Скажите, что вы обо мне слышали?Он вздохнул:– Джек Форман. Возмутитель спокойствия. Агрессивен. Вспыльчив. Не умеет работать в команде. – Он помялся и добавил: – Предполагается также, что вы участвовали в каких-то махинациях.– Я участвовал в махинациях? – воскликнул я.Я чуть не сказал Теду куда больше, но сообразил, что тогда действительно буду выглядеть вспыльчивым и агрессивным. А потому смолчал и лишь поблагодарил его. На прощание он мне сказал:– Джек, переждите немного. В Силиконовой долине все быстро меняется. Подождите несколько месяцев…Я понимал, что он прав. И в конце концов перестал слишком уж суетиться. До меня дошли слухи, что «МедиаТроникс» того и гляди рухнет, что ее руководству могут быть предъявлены обвинения. Я чуял, что дело идет к моей реабилитации, но пока мне оставалось только одно – ждать.И я начал водить детей в школу, забирать их оттуда, ездить с ними к врачу, на футбольные тренировки. Первые несколько обедов, которые я состряпал, были ужасны, однако потом дело пошло на лад.И вот, не успел я как следует оглядеться, как уже покупал в «Корзине и бочке» подставки под тарелки. Причем это казалось мне совершенно нормальным.
Джулия вернулась домой около половины десятого. Я смотрел по телевизору бейсбол и на время особого внимания не обратил. Джулия подошла, поцеловала меня сзади в шею и спросила:– Все спят?– Кроме Николь. Она еще возится с домашним заданием.– Не поздновато ли?– Нет, милая, – ответил я. – Мы с ней договорились. В этом году она может ложиться в десять.Джулия пожала плечами.– Как Аманда?– Простуда вроде проходит. И есть она стала лучше.Я пошел за Джулией в детские спальни. Она зашла к Аманде, склонилась над ее кроваткой, нежно поцеловала спящую дочку. Глядя на нее, я думал, что в материнской заботливости присутствует нечто такое, чему отец никогда научиться не сможет. Джулия вслушалась в спокойное дыхание Аманды и с явным облегчением сказала:– Да, ей лучше.Она проверила Эрика, потом отправилась в комнату Николь. Та сидела за ноутбуком, но, когда Джулия вошла, захлопнула его крышку.– Привет, мам.– Не кажется ли тебе, что уже слишком поздно?– Но мам…– Ты вроде бы должна заниматься уроками.– Я их сделала.– Тогда почему ты не в постели?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51