— Даже наточить толком не могут. Впрочем, такую и не наточишь.
— Ты сказал, что ты мне ровня, — Адам тоже скинул кап и вытащил сверд. — Если это так, назови свое имя.
— Зачем оно тебе? — спокойно спросил Панкратиос. — Ты перепись населения ведешь по королевскому приказу?
— Я — Адам из рода Ковалеков. Кто ты? Отвечай!
— Как-нибудь в другой раз отвечу. Не сейчас. Да ты не беспокойся понапрасну, не купец я и не пейзан.
— Это я понял, — неожиданно спокойным голосом сказал Адам. — Тебя подослали Неустрашимые. Пейзанов они не посылают.
— Ты, юноша, когда размышляешь, размышляй про себя, а то ведь неровен час язык отрежут.
Все встало на свои места. Нестор каким-то образом узнал, что он, Адам, по приказу Кшиштофа собирается с ним разделаться. И подослал вот этого… переодетого купцом… Что ж. Оскорбление нанесено. Сперва я убью этого… купца… а затем займусь Нестором. Ошибся ты, Нестор. Если бы не это — я бы тебя просто убил, в честном поединке. Теперь же — нет. Умирать ты, Нестор, будешь долго и мучительно.
Он махнул свердом, не вставая в позицию, но Панкратиос — нет, не отскочил, не наклонился, а как-то плавно переместился, совсем слегка, и Адаму пришлось отступить в сторону, чтобы не потерять равновесие. Адам был на голову выше противника, воинственнее, сильнее — промах его не смутил. Бывают заминки. Сейчас он еще раз махнет свердом — и разрубит этого негодяя надвое.
Но старый негодяй еще раз переместился, и еще раз, и тогда Адам сделал выпад с вывертом, неожиданный, и лезвие вошло негодяю в грудь пальцев на пять — так ему показалось.
Никуда оно на самом деле не вошло. А подосланный убийца оказался почему-то у Адама справа, и выглядел задумчивым, а сверд держал острием вниз.
Да он со мной играет, подумал Адам. Ах ты невежа!
Отступив на шаг, Адам снова повернулся к противнику лицом и стал оценивать боевые качества оппонента, как делал это в походе, как его учили это делать в Гнезно бывалые воины. Оценивать оказалось нечего — человек стоит в непринужденной позе с опущенным свердом, не лезет в атаку, не размахивает клинком, не передвигается туда-сюда, не выжидает. Стоит и смотрит. Как поступают в таких случаях, Адаму в Гнезно не сказали. Нужно было импровизировать. Адам так и поступил. Выставив клинок перед собой, он метнулся вперед — и в этот момент противник сделал первое резкое, а не плавное, движение. Скрежетнула сталь, рукоять потянуло в непонятную сторону, сверд вывалился из руки Адама, а противник, проскочив каким-то образом у Адама под локтем, ударил поммелем — в голове поляка помутилось, он качнулся, выплевывая два выбитых зуба, и, сбитый с ног пинком в бедро, повалился на траву.
— Не двигайся, порежешься, — сказал противник, стоя над Адамом и держа острие сверда у горла поверженного. — Во избежание дальнейших недоразумений я должен сказать тебе несколько слов. Первое. Человек, за которым ты следил, к Неустрашимым не имеет никакого отношения, а если имеет, я его сам убью, без твоей помощи. Второе. Я к Неустрашимым совершенно точно не имею никакого отношения. Третье. Если ты, или кто-нибудь из твоей теплой польской компании, вздумает еще раз увязаться за вышеупомянутым человеком — по любому поводу — я вам всем поотрезаю языки и муди. Всё!
— Как тебя зовут? — спросил Адам одними губами.
— А?
— Как тебя зовут?
— Тебе это все еще кажется важным?
— Да. Как благородный человек… ты не имеешь права… скрывать от меня свое имя. Ты можешь меня убить… но знай… что если ты это сделаешь, не назвав своего имени, ты будешь просто… наемный убийца… спьен… обыкновенный подлец.
Противник нахмурился.
— А скажи, — спросил он, — ты собирался назвать себя тому, за кем давеча следил и кого хотел вызвать на поединок?
— …Разумеется.
Противник пожал плечами.
— Что ж, если тебе это так нужно… Я Хелье из рода Ягаре, троюродный брат Ирины Новгородской. Ты удовлетворен?
— Да. Можешь меня теперь…
Убрав сверд от горла Адама, Хелье еще раз осмотрел лезвие, пожал плечами, бросил сверд на траву, и неспешным шагом направился к близлежащему страту.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. FдDER OCH SжNER
Безмятежный Нестор вошел в мезон без стука. Мишель и Гусь, сидящие за столом, что-то тут же спрятали, и уставились на него.
— Привет вам, друзья! — радостно сказал Нестор, стаскивая робу через голову и бросая ее в угол. — Почему не на занятиях?
— Я всегда на занятиях, — парировал Гусь. — Но иногда мне лень транспортировать на занятия бренную мою плоть, и я присутствую там только духом.
— А я сегодня не расположен, — добавил Мишель. — А ты почему не пошел, Нестор?
— Я еще пойду, — сказал Нестор. — Вот только сожру чего-нибудь. Я тут давеча заблудился и миллариума три лишних ковылял. Задумался, замечтался.
— Мечтателен ты, Нестор, — заметил ему Гусь. — А вот Мишель у нас совершенно не мечтателен. Практичен и деловит всегда.
— Да, водится за ним такой недостаток, — согласился Нестор.
В дверь постучали. Гусь и Мишель обменялись взглядами.
— Кто это к нам ни с того ни с сего? — удивился Нестор. — Открыть, что ли?
Стук повторился. Затем стучавшему, очевидно, надоело ждать, и он, отворя дверь, вошел в мезон. Кинув быстрый взгляд на Мишеля и Гуся, Хелье криво улыбнулся и повернулся к Нестору.
— Здравствуй, отец, — сказал Нестор растерянно.
— Здравствуй, сын. Как изменилась Болонья с тех пор, как я последний раз сюда заезжал! Заметно холоднее, и здания другие. Почему-то все каменные снесли, и понастроили каких-то хибарок, лачуг…
— Отец, я…
— Но атмосфера осталась прежняя. Много студентов, на занятия никто не ходит, все рассуждают о судьбах мира и пьют какую-то подлую дрянь, чуть свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32