И телефон поменяй. Твоим только орехи колоть...
- Это что же - я стучать должен? - тихо спросил Вася, заранее зная ответ.
- Почему же должен? - в голосе прозвучала легкая насмешка. - У тебя выбор есть. Можешь, например, умереть героем. Дело твое. Так что давай, решай, - раздался четкий щелчок взводимого курка. - А я пока до пяти посчитаю. - И в ушах Василия зазвучали такие же отчетливые, как недавний щелчок, слова: Один. Два. Три. Четыре...
За окнами ворожкиной хаты едва теплился огонек свечи. Где-то в стороне громко выли на луну собаки. Джип Толстого и машина охранников затормозили у самого плетня. Толстый подобрал ноги из-под руля и попытался встать. Но не смог. Ноги подгибались.
- Вот и приехали, - радостно сообщил Костя, который уже успел колобком выкатиться из машины и обежать капот. - Ну что же вы?
- Не могу. Ноги не идут, - голос Толстого звучал глухо и безжизненно.
- Ай-ай-ай, как не стыдно. Такой большой, а доктора боится, фальшивым докторским речитативом пропел Константин и поманил пальцем телохранителей. - Ну-ка, молодые люди, помогите.
Ребята подхватили шефа под руки и повели к хате.
- Какого доктора? - с надеждой спросил Толстый. Докторов он не боялся.
- Ну тетю Стефу. Какая разница, - пояснил забежавший вперед Костя. - Она, если хотите знать, совсем не страшная. Так - немного строгая.
У самого порога Толстый оттолкнул от себя охранников.
И решительно, как в бой, шагнул вперед.
Он не запомнил большей части совершенного над ним обряда. Если честно - не запомнил почти ничего. Он погрузился в какое-то странное беспамятство, от которого очнулся только в самом конце. По телу струился холодный пот, Стефания ходила вокруг кругами, и руки ее то обнимали воздух рядом с головой Толстого, то снимали с его лица невидимую паутину. Ворожка что-то бормотала. Постепенно Толстый стал различать слова:
- ... И сылы в тэбэ багато, а ты и в coби нэ видчуваеш... И любови на сто рокив, а ты в ний сумниваеш... - Стефания пронзительно поглядела ему в глаза. Да так, что он отшатнулся. - А друг твий, якого вcи давно поховалы, жывый... И дытынка його, яку вси давно поховалы, жыва.
ГЛАВА 5
Василий шипел и подпрыгивал на диване. Наконец он не выдержал и отшатнулся от склонившегося на ним Борихина.
- Щиплет!
Прозвучало это так по-детски трогательно, что в ментовской душе Борихина даже возникло теплое полуотцовское чувство. Но он не позволил себе никак его проявить, наоборот - с особой решительностью притянул Василия за шею и еще раз безжалостно ткнул щедро смоченным бриллиантовой зеленью тампоном в разодранную Васину щеку.
- Ладно, не будь пацаном. Обычная зеленка...
- Зеленкой-то зачем? - проныл Василий. - Лучше перекисью.
- Нет у меня перекиси.
- Я в зеленке на второклассника-дебила буду похож.
- А ты хочешь - на отважного героя, что ли?
- На героя, конечно, лучше. Ой, ну печет же! - Вообще-то, разукрашивая лицо Василия безобразными камуфляжными разводами, Борихин едва сдерживал радостное волнение и пытался не улыбаться - улыбка в данной ситуации выглядела бы цинично. Но он был счастлив. На Васю, судя по его рассказу, вышли очень серьезные люди. Не шпана, не молодые, с придурью, урки, а профессионалы. А это пусть не означало наверняка, но могло означать, что за пожаром крылось вовсе не обычное бытовое убийство. И еще: что где-то, как-то они уже наступили на хвост преступникам. Знать бы где... Но так или иначе, а дело наконец сдвинулось с мертвой точки!
- Ты лучше расскажи, чем все закончилось, герой, - уже не в первый раз попросил он.
- Тем и закончилось, - охотно повторился Вася. - Обещал стучать на вас. Старательно и регулярно.
- Хорошо, хоть ума хватило.
- Насчет ума не знаю. Вот жажда жизни имела место...
Борихин закончил истязать Василия - видимо, только потому, что вышли все запасы зеленки. С сожалением поглядев на опустевшую склянку, он бросил ее в мусорную корзину, поставил напротив дивана стул, уселся на него верхом и закурил.
- Ладно, а теперь соберись и постарайся вспомнить хоть какие-нибудь детали.
- Они сказали мобильник поменять, - мигом отреагировал Вася. В конце-то концов - был бы у него нормальный телефон, разве смогли бы его одурачить, подделав голос любимого шефа?
- Это ты уже говорил. Перебьешься.
- Как это - перебьешься? Они приказали!
- Можешь нажаловаться. Сказать, что я жмот. Еще хоть что-нибудь запомнил?
- Странно это... Но они были похожи на спецназ.
- Почему на спецназ? Потому что в черных комбинезонах?
- Во-первых, это. Во-вторых, руки у этих ребят - клещи. Я даже рыпнуться не мог. И потом... Они молчали все время, только знаками обменивались. Знаете, как спецназовцы в американских фильмах. Только один говорил и то - мне.
- А об этом одном хоть что-то сказать можешь? Какой он - молодой, старый, высокий, низкий?
- Откуда я знаю?! Я с кирпичной стенкой целовался...
- Значит, вообще ничего?
- Говорю же... - и вдруг Василий вытаращил глаза и судорожно взмахнул рукой. - Постойте! Часы у него "Командирские". Я успел заметить.
- Ну, это вряд ли нам поможет, - разочарованно произнес Борихин, но тут же, сжалившись, решил добавить доброе слово: - Хотя - молодец, что заметил. Как чувствуешь-то себя?
- Как будто меня мордой о кирпич терли, - съязвил Василий. - А вы чего такой довольный?
- Сам не понимаешь, что ли? На тебя наехали, жестко наехали. И не просто так, а именно в связи с нашим расследованием. Значит, мы что-то правильно делаем.
- Угу. Теперь бы еще выяснить что...
Еще минуту назад Борихин задавался тем же самым вопросом, но сейчас только недовольно буркнул:
- Не умничай. Одевайся, поехали. Надо с Мовенко посоветоваться. Информации, конечно, у нас не густо, но хотя что-то.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128