Было весело, и еще долго потом некоторые из моих сослуживцев, сидя на вгоняющих в тоску заседаниях кафедры, с тоской вспоминали мое новоселье.
Мне кажется, что с этого новоселья и началась стремительная сдача позиций моей Т.
Уговорить ее прийти ко мне одному уже не составляло особого труда, как и уложить ее на резиновый матрас, составлявший в ту блаженную пору единственный предмет моей меблировки.
Процесс дефлорации прошел спокойно, без каких-либо эксцессов, но дальше, когда она столкнулась с моим modus vivendi, у нее произошел в некотором роде нервный срыв, выразившийся в неукротимом желании как можно скорее выйти замуж (сказались материнские увещевания), в то время как я к этому не проявлял ни малейшей склонности. Начались скандалы, доходившие до истерик, а этого я крайне не люблю. В один прекрасный день моя Т. объявила мне, что раз я не хочу составить ее счастье, то она вынуждена меня бросить...Я молчаливо с этим согласился. Тогда она пустила в ход следующий довод, который должен был, как ей казалось, сломить мое упрямство - у нее в настоящее время есть жених, но как ей быть с потерянной невинностью? Он у нее строгих правил и подобного безобразия не допустит.
Убедившись в том, что у нее действительно есть жених, я предложил ей восстановить ее утраченную драгоценность с помощью одной моей знакомой, гинекологом, которой мне, в свою очередь, пришлось наплести целую историю с одним из моих приятелей, попавшим в аналогичную ситуацию. К сожалению, прямое обращение за соответствующей гинекологической помощью успеха мне не принесло бы - в этих вопросах женщины достаточно щепетильны, конечно, когда речь не идет о наличке.
Перед свадьбой моя Т. все же не преминула меня навестить - уж очень ей хотелось покрасоваться в свадебном платье, в котором я ее и сфотографировал и напоследок с удовольствием трахнул, вернее, сделал ей так любимый ею и мною клитеринг, обсосав ее со всех сторон - все-таки она мне очень нравилась...
Однако не всегда ломание целок проходит так гладко. И в моей практике встречались и обломы - об одном из которых мне и хотелось бы рассказать в назидание потомству.
Дело происходило буквально в предверии моей свадьбы, до которой оставались считанные дни. Для более точной характеристики последовавших событий я должен сказать, что в то время мне исполнился 51 год, а моей невесте - Анечке - всего 18. В то время у меня периодически паслась одна гражданка, время от времени навещавшая и трахавшая меня при наличии у меня свободного времени. Несколько раз она заявлялась с подругой, очаровательной шатеночкой, настороженно наблюдавшей за нашими шалостями. Она не пила, тихонько сидела, забившись в угол дивана, и спокойно провожала нас, когда мы уходили почивать в другую комнату, предоставляя ей возможность вслушиваться во все те вздохи и ахи, которые доносились до нее с нашего ложа любви... Однажды - ох уж это "однажды"! - моя гражданка приехала ко мне с этой шатеночкой в состоянии сильного подпития. Наскоро трахнувшись и убедившись в том, что от моей гражданки ждать других аналогичных подвигов в настоящее время не приходится - а мой озорник продолжал требовать к себе настоятельного внимания, - я отправился в свой бар выпить рюмочку. Наливая рюмку, я вдруг заметил сверкнувший на меня из-под одеяла настороженный взгляд шатеночки... Находясь в состоянии легкого опьянения, я не стал более медлить и без каких-либо предисловий впился в ее губы, одновременно откинув одеяло и запустив свою руку прямо в ее письку... Моя шатеночка - назовем ее С. - только вздрогнула, охнула и крепко прижалась ко мне сразу же взмокшей писькой. Мне ничего другого не оставалось делать, как, подняв ее ножки кверху и раскрыв пошире ее письку, ворваться в ее алчущие мужика недра...
Увы, но я сразу же понял, что мне попалась целка, а это, как я уже говорил ранее, не входило, "однозначно", как любит говорить наш придворный шут, в программу моих действий. Проклиная in petto мою сладко похрапывающую гражданку за такую брошенную мне подлянку, мне тем не менее пришлось довести дело до конца, и так как я, при всей своей нелюбви к целкам, считаю все-таки своим необходимым и священным долгом при проведении дефлорации знакомить девочку с основами клитеринга, то мне пришлось провести, предварительно отправив ее в ванну, с нею необходимые тренировочно-показательные упражнения.
Сказать по правде, я несколько увлекся - уж очень хороша была эта свеженькая, пахнувшая молоком и медом телка... В дальнейшем, когда ко мне приезжала моя гражданка, я всегда просил привести и С.. Расправившись с гражданкой, я переходил к С. и до утра наслаждался ее еще неизмызганной писькой.
Вот тут-то и произошел неожиданный казус. Дело в том, что встречаясь со свой гражданкой и иногда одалживая ее кому-нибудь из своих друзей, чему она была всегда рада, я, в этот период времени, ни с кем С. не делился, за что меня и покарал мой Бог-Амур. С., встречаясь одновременно со мной и с гражданкой, считала, по праву старшинства, установившийся порядок достаточно справедливым и не возникала, когда я отлучался к гражданке, а терпеливо ждала своей очереди.
Я не учел того, что по своей старости и своей лености я не обратил с самого начала внимания на необходимость своевременного ознакомления С. с нашим играми. К сожалению, забыв об осторожности, я приучил ее встречаться только со мной (моя гражданка была не в счет) и, тем самым, воспитал в ней весьма вредную привычку к постоянству. Я и не заметил, как С. ...в меня влюбилась! Только этого, как говорится в том старом добром анекдоте, нам и не хватало... А влюбилась она по молодости и глупости всерьез и, что самое страшное, по-видимому, надолго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66