Я покупаю. Вижу с первого взгляда - нож превосходен. Только подумать, сто четыре предмета, такого у меня еще не было.
- И ни у кого не было и не будет, - гордо ответил торговец и вновь поднял уникальный складник над головой. - Единственное в своем роде изделие куплено американским джентльменом за вполне достойную плату, объявил он. - Я не ошибся, вы из Америки?
- Да-да, - поспешил подтвердить получатель, отсчитывая деньги из бумажника.
- Для нашего города это большая честь. Надеюсь, вам понравилась ярмарка?
- Конечно. Правда, мы приехали только вчера, еще не все посмотрели, но и то, что видели, замечательно, - сказал Эдди, сияя. - Большое вам спасибо! Я много слышал об умельцах из города Павлова...
Председатель ярмарочного комитета Сергей Михайлович Малышев - высокий седой старик с окладистой бородой в светлом чесучовом костюме, ладно облегающем его стройную, несмотря на преклонный возраст, фигуру, принимал посетителей. К нему шли коммерсанты и представители зарубежных фирм, купцы и судоводители, репортеры центральных и местных газет, артисты, музыканты, художники, профсоюзные работники.
С утра он был занят с одним из сотрудников СТО - Совета Труда и Обороны. Тот недоумевал: "Зачем нужно было затрачивать громадные средства, загромождать транспорт ярмарочным грузом, стягивать сюда столько деловых людей? Не проще ли было объявить неделю сделок в Москве? Действительно, посмотришь на вывески: Госторг, Бумтрест, Резинотрест, Центросоюз и так далее. Все, с кем имеешь дело в Москве. Зачем же надо было огород городить?!"
- Эх, батенька! - отреагировал Малышев. - Слыхали уже. Не чувствуете пульса жизни, особой атмосферы в торговых рядах... В Москве день еще только начинается, а у нас уже Центросоюз успел продать Госторгу около миллиона пучков разных кишок в обмен на сахарный песок. В столице все слишком чопорно... Ярмарка - это же еще и выставка, - продолжал Малышев, все более увлекаясь. - Да еще какая!
- Вижу, с вами не поспоришь, - улыбнулся гость.
Неожиданно настроение Сергею Михайловичу испортил начальник местной пожарной команды: ни слова не говоря, он сердито прошел прямо к его столу и протянул рапорт с требованием закрыть все павильоны.
- Да, да! - твердо проговорил пожарный. - Или вам не поздоровится.
Малышев сморщился. Это уже восьмой визит.
- Успокойся, Егор Егорович, - сказал он устало. - Примем меры. А ну-ка пригласите ко мне Антипушкина.
Через некоторое время появился Антипушкин - согнутый в пояснице, подобострастно угодливый человечек.
- Почему не выполнил моего распоряжения? Да не топчись ты перед самым носом, отойди подальше.
- Я, простите, Сергей Михайлович, потому как из бывших извозчиков, несколько не удерживаюсь по части спиртного, но в норме, и больше ни-ни...
- Я тебя последний раз предупреждаю, - строго произнес Сергей Михайлович. - Или ты немедленно выполнишь все предписания пожарных, или катись к чертовой бабушке, мне такие работники не нужны.
- Но позвольте, Сергей Михайлович! Емкости под песок и воду уже изготовлены и завезены по местам. Осталось их заполнить.
- Вот идите и заполняйте. Немедленно! Вы что же, хотите спалить всю ярмарку?
Оставшись один, Малышев посидел еще какое-то время в кресле. Монотонно отсчитывали секунды напольные часы. Их четкий ритм восстановил силы. Он вспомнил о неотложных делах. И потянулся к телефону.
Несмотря на солидный возраст, Малышев обладал удивительной способностью забывать о недугах. А может, просто старался обмануть их, не обращая на них внимания. На первое место в жизни он всегда ставил дело, которое ему было поручено. При этом руководствовался двумя основными принципами. Первый касался работы: делай все как можно лучше, плохо само получится. Второй помогал ему выглядеть в его возрасте подтянутым, собранным и энергичным: культурный человек никогда не позволит себе состариться.
В дверь властно постучали, и тут же кабинет заполнили человек десять шумных, энергичных, самоуверенных американцев - члены делегации видных фабрикантов, банковских деятелей и журналистов. Среди них были и Эдди с Кэт.
- Прошу, господа, проходите, рассаживайтесь. - Приветливо улыбаясь, Малышев поднялся с кресла.
- Будьте как дома, - по-русски произнес Эдди и тоже улыбнулся, но как-то натянуто.
Руководитель делегации Гарри Шервуд - мужчина средних лет, не в меру располневший, с маленькими колючими глазками - имел тонкий детский голосок. Он свободно уселся в кресло напротив председателя комитета, снял висевший на шее фотоаппарат и небрежно положил его на край стола.
- Мы очень признательны за оказанный нам теплый прием, - сказал Шервуд, как только наступила тишина. - С большой пользой для себя мы познакомились с Нижегородской ярмаркой. Выставленные на ней товары говорят о больших потенциальных возможностях Советской России. Члены делегации пришли к выводу, что ваша страна может быть для нас выгодным партнером. Более того, уже есть конкретные торговые соглашения. Например, мистер Фишер, присутствующий здесь, заключил сделку на покупку большой партии деревянных поделок, украшенных хохломской росписью. Еще один наш коммерсант ведет переговоры о закупке пушнины. Есть и другие примеры делового сотрудничества представителей наших фирм с вашими.
- Меня поразил колорит ярмарки, - горячо продолжил разговор молодой человек - журналист из газеты. - Я впервые попал на берега Волги. Это очень красивая и очень, как мне кажется, русская река. Особенно здесь, где в нее впадает Ока. Замечательное место!
Переводчик едва успевал за ним. Малышев внимательно слушал.
- Здесь родился Максим Горький, - писатель, который у нас в Америке пользуется большой известностью, - продолжила разговор пожилая дама в кружевной кофте с широкими манжетами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30