По крайней мере, обязательно должно быть. Я уверен в этом. Мы с полчаса кружили по улицам. Петляли, как зайцы, заметая следы. И добились своего: черной машины и след простыл. Даже постояли в судном месте, покурили, поджидая ее. - Вот видишь,- сказала Кира. - Я пообещал приятелю, - стал оправдываться я,- потерпеть до понедельника. Насчет правоохранительных органов... Меня, наверное, попрут с работы. Скорее всего. - Вот видишь, как все хорошо складывается. - Лучше некуда. - Зачем тебе быть здесь безработным? ты найдешь работу у нас. В моем штате. Она сказала это - "в моем штате" - с такой нескрываемой гордостью, будто бы у них там Эдем, и единственного, кого в нем не хватало, это меня. - Угу,- поддакнул я ей. - Я не шучу, - сказала она. Мы спокойненько вырулили на Ленинградское шоссе и поехали к Химкам. Ни впереди, ни сзади не было ничего подозрительного. Я стал успокаиваться и переложил сумку с колен на сиденье. В любом случае, стрелок из меня получился бы никудышный. За последние дни я стал привыкать ко всяким неожиданностям. И хотя интуиция спала, мне хотелось поскорее добраться до дачи, чтобы начать культурно отдыхать и заняться наконец шашлыками. Хотя интуиция нашептывала, что опасность позади, я все же бдительно поглядывал по сторонам. И не напрасно. Совсем не напрасно... Перед поворотом к аэропорту мы остановились. И тут я заметил впереди, может быть, в километре или чуть меньше, замершее на дороге черное пятнышко. На обочине. Должно быть, у них что-то случилось с мотором, раз они замерли в таком неудобном месте. Или спустило колесо. Кира готовилась уже трогаться, мотор загудел громче, когда я попросил: - Прямо. Давай прямо. Она послушалась, но недоуменно оглянулась на меня. Я и сам не знал, что за типы там остановились. Скорее всего, случайная машина. Но береженого Бог бережет... Хотя, конечно, они же не могли предугадать нашего маршрута. То были другие... Но все равно. - Что случилось? - спросила Кира. - Так, - ответил я, - показалось. Другой дороги у нас нет? - Есть, конечно. Но это дальше километров на десять. В объезд. - Вот и хорошо, - согласился я. - Вот и ладушки. Я тысячу лет не бывал в лесу. Соскучился по нему... Лес- это что-то от детства, из которого я вышел. Вышел когда-то и не вернулся. Лес засыпал. Легкий туман тянулся между деревьями, он был прозрачен, еле заметен, таился за стволами, голыми ветвями, спускался в низины, обволакивал речку. На даче-тихо, даже, кажется, слышно, как журчит под берегом вода. Березы подступали к забору, окружали его. Я еще раз позавидовал Тихону Ивановичу. Он выбрал идеальное место для своего отдыха. Хозяин, когда мы подъехали, копал картошку. Увидел нас, помахал рукой и пошел открывать ворота. Забор и ворота были низкими, с редкими планками, защищавшими больще от коров, чем от незваных гостей, и Тихон Иванович понравился мне еще раз. - Мы с приключениями,-сказала Кира и посмотрела на меня. Я кивнул. - За нами гнались,-сказала она, - Вы любите детективы?-спросил я. - Некоторые. - Тогда давайте вечерком я расскажу вам один. - Хорошо, - ответил он. - Только не забудьте. Мне понравилось, что в нем живет любопытство и что тому определена мера. Дача у него была двухэтажная, деревянная, старая, какая-то домашняя. Немного неухоженная, но так оно и должно было быть-она существовала не для трудов. Я разыскал в чулане резиновые сапоги, телогрейку и надел все это. Кире понравился мой новый облик. Мы с Тихоном Ивановичем пошли докапывать картошку, а Кира занялась обедом. Я иногда посматривал подозрительно на дорогуне покажется ли знакомая "Волга"? Но за весь день по ней не проехала ни одна машина. Время от времени Кира выходила на крыльцо и кричала: - Дядя Тихон, вас к телефону. - Володя, - кричала она мне, - где твой хлеб? Ты молодец, что купил его. - На террасе, - отвечал я, ощущая прелесть тяжелой деревенской доли. Я курил, пока хозяина не было. До понедельника оставалось чуть меньше двух суток, но я не хотел o нем думать, противно было. Не подходила мне роль меча Правосудия, занесенного-над головой-Степанова. Ведь он, бедолага, поступал благородно. Жалел меня... Намекал своим ребятам, чтобы они лишь проучили меня, дали шаис отойти в сторону. До последнего момента он жалел меня, даже подсунул деньги. Чтобы я успокоился. Если бы не было Прохорова, Валентина, а потом "Предателя". Ах, если бы их не было... Вернее, если бы они были. Мы ссыпали картошку на обочину грядки, потом собирали ее, подсохшую, в ведра, а потом ссыпали ее в мешки. - Тихон Иванович говорит, здесь по вечерам стало небезопасно, - сказала Кира, вышедшая посмотреть на нас.- Что недалеко в лесу нашли недавно убитого человека. - Что особенного,- заметил хозяин.- Вот читали, наверное: поехал священник Александр Мень на работу, пошел через рощу к станции. Не дошел... Но волков бояться - в лес не ходить... Не так ли, Владимир? - У вас хоть есть чем защищаться? Если нападут? - спросила Кира. - Есть телефон, - задумался Тихон Иванович,- можно вызвать милицию. Им от силы ехать минут пятнадцать.
Вечер подступил рано. В Москве приход сумерек незаметен, здесь же небо на глазах потемнело, лес покрылся непроницаемыми тенями. Мы зажгли свет, у крыльца установили долгожданный мангал и предались блаженству... Березовые чурбачки превратились в уголья, сияли жаром, длинный ряд шампуров источал сумасшедшие запахи. На столе в большой комнате нас ожидали закуски и зелень, стояли бутылки с красным сухим вином, работал цветной телевизор "Электрон", но без звука, чтобы не мешать нашей будущей задушевной беседе. - Прекрасный вечер, - сказал Тихон Иванович, заглядывая в темное окно.Прекраснай компания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33