– Что вы, баба Дуся, – пытался справиться с собой Игорь, – просто мы… просто мы думали, что… вы… – он замолчал.
– Растерялся, соколик, во как оконфузился, – бабка шустренько пробежалась по комнате, – ты, Горяшка, не меняешься.
– Вы еще скажите, что валяюсь как пельмень на сковородке, – поддел Игорь.
Он уже оправился, пришел в себе и смирился с неизбежным: Бабуся вернулась.
– Да хошь, как колода в бочажине, мне то что. Валяешься и валяйся, а только лежа дела не делаются.
– Какие дела, Евдокия Тимофеевна? – застонал Игорь, – нет сейчас никаких дел.
– Как это нет? – Бабуся уже расстегнула плащ, стащила его с себя и водворяла на вешалку в прихожей. – Как это нет, если дело у тебя просто под носом валяется?
Игорь не понял, какое это дело «валяется у него под носом», как хлопнула входная дверь. «Ирина, – мелькнуло в голове у молодого сыщика, – что делать, она сейчас увидит Бабусю и…» Какой оборот примут события, додумать он не успел, как Ирина уже звала его. Игорь встал с дивана и поплелся в прихожую. Вот и начались неприятности, а все было так хорошо!
Ирина на кухне возилась с сумками, выкладывая на стол многочисленные шуршащие, промасленные, вкусно пахнущие пакеты.
– Ты только посмотри, что я принесла, – она развернула один из пакетов, – чувствуешь, как пахнет.
Игорь промычал что-то должное выражать его восторг, а сам оглядывался по сторонам. Вот так бабка! Уже успела улизнуть в свою комнату, ему, значит, предоставила все объяснения с Ириной. Чтобы все ее недовольство на него вылилось. Да, хитра старая. Только вот уж нет! Сама приехала, пусть сама и выкручивается как хочет.
Ирина посмотрела на задумчивое лицо Игоря:
– Что-то не так, милый?
– Все в порядке, – Игорь потер лоб, – только видишь ли, котенок, тут так получилось…
– Что такое? Да, говори же, – Ирина встревожилась.
Проклиная себя и бабку вдвойне, Игорь взял Ирину за руку и решительно сказал:
– Пойдем, я тебе кое-что покажу.
Ирина оставила свертки и послушно поспешила за Игорем. Он остановился у двери в комнату Бабуси, словно намереваясь постучать, но не сделал этого и распахнул резко дверь. Бабуся спокойненько сидела на краешке кровати и копалась в своей сумке.
– А, Иришка пришла, – проговорила он, – словно никуда и не уезжала, – а я вот что удумала… Сейчас весна, солнышко греет, а ветра все равно холодные. Как сиверко задует, тока держись. На тебе, Иришка, косыночку, чтобы не заболеть.
– Да что вы, – заотнекивалась Ирина, – ничего не нужно.
Игорь был поражен. Ирина, казалось, совсем и не удивилась бабкиному неожиданному возвращению. А та, совсем не слушая девушку, уже несла ей какой-то сверток.
– Ты тока глянь, прямо для тебя и сделано.
Бабуся развернула сверток и накинула на плечи Ирины тонкую белую шаль. Сплетенная из белых ниток, она казалась сотканной из морозных узоров, а была такая легкая, словно невесомая.
– Какое чудо, – проговорила девушка, поглаживая шелковистую бахрому.
– Носи на здоровье, – откликнулась Бабуся, – это у нас во Вражине Нюрка рукоделием занимается. Слепая вся, а все равно рукоделье свое не бросает. «Я, – говорит, – пальцами вижу, мне глаза ни к чему».
– Я не могу такое принять, – сказала Ирина, снимая белоснежное чудо.
– А я говорю, носи, – гнула свое бабка, – я для кого старалась, ноги старые била, в деревню пилила? Чтобы вот так нос потом воротили?
– Да нет, я рада, спасибо вам большое, – Ирина покраснела, не зная, как быть.
– Совсем старость не уважают, – ворчала старушка, – копаясь в своей сумище, – вот и делай людям добро, а все г…ом покрывается.
Бабуся всегда была верна себе и не стеснялась крепких выражений. Игорь тоже растерялся. Вот так бабка! Чтобы предотвратить скандал, притащила подарок, да не ему, а Ирине. И теперь ворчит, вроде сердится, а сама лукавыми глазенками то и дело на них поглядывает.
– Спасибо, – поблагодарила еще раз Ирина, расправляя шаль, – такая большая и такая легкая.
– Это потому что тонкая, как паутина. Раньше как проверяли работу мастериц: должна шаль сквозь обручальное кольцо проходить. Коль проходит, значит, мастерица молодец. Хотя наша Нюрка и так не подгадит. А были бы у вас обручальные кольца, так и сами могли бы проверить.
Ирина вспыхнула. Горбатого могила исправит, а Бабусю… Никогда не удержится, чтобы не задеть больное место. Но бабка, не обращая внимания на душевные страдания молодых, засеменила из комнаты.
– Чего застыли, – шугнула она их, – пошли чай пить с деревенским угощением.
– Как вы тут без меня обходились-то? – спросила Бабуся, уже прихлебывая ароматный чай.
Игорь и Ирина выразительно переглянулись, но промолчали.
– Нечего переглядываться. Небось, рады до беспамяти, что бабка убралась восвояси? Почувствовали раздолье? А то я вам мешала, как бельмо на глазу. Особенно Горяшке, когда он трубкой своей пыхтел и преступников ловил.
– Трубкой пыхтеть, не в бочке сидеть, – не удержалась и поддела Бабусю Ирина.
– А хошь и в бочке, – Бабуся пропустила подковырку мимо ушей, – а кой-кто только на диване лежит, кольца в потолок пускает, а дело под самым носом валяется.
– Опять – двадцать пять, – Игорь поставил чашку, – да скажите вы толком, что это за дело под носом?
– Вот и я толкую, что ничего вы не видите, ничего не знаете, а во дворе только про это и разговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8