Гоша тут же с девочками созвонился, они подтвердили и через десять минут он за ними приехал.
- Прямо американское кино. Магнитофонные пленки, конечно, стерты, а какой провод куда переключался на распредкоробке, никакая экспертиза не определит. Это не улика, хотя... - Ямщиков подумал немного. - Это не могла быть радиозакладка,. У них батарейки и передатчики слабые, неизбежно ухудшится качество записи, голоса исказятся. Значит, действительно, кто-то из соседей припараллелился. Коробка под потолком на лестничной клетке на первом этаже голая торчит, я ещё вчера внимание обратил, снаружи к ней не прицепишься. А если бы кто-то прицепился в другом месте к кабелю, наши аппаратурой засекли бы. А он бы висел, будь такая возможность, контролировал. Значит?
- Значит, не висел, - кивнул Рогожкин. - Значит, только через распредкоробку. Значит, один из преступников, как минимум, свой человек в подъезде. А это может быть и Жора Худорожкин, байкер-мотогонщик, и его приятель Толик Поляницкий, и любой из окрестных бизнесменов, испытывающий финансовые трудности, и все остальные. И заставят отрабатывать все эти версии по десять раз, время терять, вместо того, чтобы сосредоточиться на одной.
Тем временем "уазик" свернул с тракта на Чупахино, и дальше к ферме. При свете дня дом с оградой показались не такими большими, как прошлой ночью. Они вышли из машины, молча встали рядом, неторопливо рассматривая дом, дорогу, окрестные заснеженные поля, искрящиеся под весенним солнцем. С крыши свисали длинные острые сосульки, роняли капли. В снегу под ними вода пробила глубокие лунки. Ставни дома опять были плотно закрыты.
- Вот же зараза, - прервал молчание Рогожкин и поежился. - Когда все эти банки-склянки зазвенели, я за тобой в сенки влетел, да не сообразил, что дверь в дом сбоку будет. Как впечатался в стену с разбега, а на голову корыто какое-то сверзилось. Так я, поверишь, в темноте, как днем, все увидел - и тебя, и двери, и лавки с тазами.
- Ну прямо, - усомнился Ямщиков, - дверь раньше открылась, ты ещё только забегал. И свет из дверей был.
- Ничего себе, забегал! - возмутился Рогожкин. - Да я уже корытом успел получить и на пол улетел. Только улегся - дробь надо мной так и визгнула.
- Нет, это не она, - упорствовал подчиненный, - это кто-то другой взвизгнул. А вся дробь в двери засела.
Рогожкин вдруг расхохотался:
- Пальба, дым, грохот! Петрович залетает с коромыслом наперевес: "Хенде хох!"
- Да уж, - Ямщиков усмехнулся, вспомнив ночное сражение. - Погоди, ещё получим по выговорняку за самодеятельность. Мне-то что, я человек маленький...
Капитан перестал смеяться. Подошел к калитке, оглядел бумажки со свежими печатями.
- Конечно, надо было группу захвата подождать. Как пацаны, в окошки полезли.
Ямщиков вздохнул:
- Я вообще давно заметил, что у нас в России, что ни подвиг, то сплошь по чьей-то глупости. Иногда по своей.
Лыжню они сразу нашли. Прямо от дома, почти от калитки, отлично накатанная двойная колея бежала через зализанное ветром поле в снежных застругах в сторону тракта, скрываясь в недалеком березняке.
- Прогуляемся? - предложил Ямщиков и, не дожидаясь ответа, встал на лыжню, заскользил подметками.
- Ну, давай! - Рогожкин, отмахивая руками, с веселым смешком устремился следом.
В солнечные дни лыжня слегка подтаивала, а потом её прихватывало морозцем. Поэтому она не проваливалась даже под весом крупногабаритного Рогожкина и была достаточно широкой и гладкой. Наст вокруг посверкивал, ветерок слегка посвистывал, лыжня поскрипывала, и вообще было хорошо. Впереди за полем стояли густые шеренги берез, а за ними гудело шоссе.
Так они скользили и ни одного своротка или пересечения с другой лыжней не встретили. И это не могло не радовать, потому как дачник-художник с супругой на лыжах катался частенько, и этот путь для таинственной семейной пары оказывался единственным. Меж тем березняк приближался, гул моторов на шоссе становился все явственней.
На небольшой поляне весь снег был истоптан, переворошен и, вроде бы, даже перегребался с места на место, из кучи в кучу. Отсюда следы лыж расходились в разные стороны, а к автомагистрали вела глубоко пробитая пешая тропа. Капитан тут же выковырял из снега окурок сигареты с фильтром.
- Так, "Мальборо", помадка губная темная. Дамочка курила.
Он вынул из кармана и развернул измятый полиэтиленовый пакет, удовлетворенно опустил туда мерзлый окурок. Снова зашарил глазами по сугробам.
- Сейчас ещё пуговицу от ширинки найти и гильзу от нагана - полный комплект улик будет, как в кино, - Ямщиков тоже заинтересовался сугробами.
- Лучше всего квитанция из прачечной с номерками на белье, - высказал свое пожелание Рогожкин.
- Или справка из домоуправления, - не уступил Ямщиков.
- Паспорт! - поставил точку Рогожкин.
Это был предел мечтаний, и Ямщиков, хохотнув, призадумался, распинывая снег ботинком. Наконец, додумался:
- Бумажник с полным комплектом документов всей банды!
Теперь уже Рогожкин пытался сообразить, какая находка может оказаться ещё удачней. И придумал почти сразу:
- Видеокассета с записью всех приготовлений, соучастников и так далее.
Ямщиков встал, сбил шапку на затылок, потер лоб, приглядываясь к снежным кучам. В задумчивости произнес:
- Спокойно, козырный туз ещё в колоде. Что-то тут не то.
- Что, например? - Рогожкин тоже прекратил поиск окурков и пуговиц.
- Ну как же, - стал объяснять свои сомненья Ямщиков, - к тракту пешком ходили, а почему не на лыжах? Ведь удобней на лыжах подкатить, а не вот так по пузо в снегу плюхаться.
- Может, вообще посторонние типы тут кувыркались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52