Давай ложись, а я намажу. Где твоя мазь?
Славка осторожно стянул рубашку. К спине была прибинтована сложенная простыня. свернув бинт, Виолетта подняла присохшую толстую повязку. Славка зашипел от боли.
- Мда, - Виолетта критически осмотрела влажные язвы, - хорошо, что после ужина этим занялись, а то бы весь аппетит пропал. Представляю, какие смачные рубцы тут потом образуются, будет что записать в графу "особые приметы". - Очень больно? - спросила участливо.
- Ничего, терпеть можно. Вот когда отмороженные руки или ноги начинают отходить, это да. - Славка старался придать бодрости своему голосу. - А тут худшее уже позади. Мажь, да будем сушить. Велено, чтобы коросты образовались. Под ними быстрей заживает и микробы не попадут.
Виолетта аккуратно нанесла холодную мазь. Может, на самом деле и не холодную вовсе, но Славка ощущал её именно такой, ледяной. Но это лучше, чем постоянное жжение.
- Порядок, - Виолетта завинтила тюбик с лекарством, - теперь лежи и сохни.
Так Славка неожиданно оказался в одной постели с Виолеттой. Хрупкая девушка занимала едва ли треть полутораспальной кровати, а ему вполне хватало половины. Подушки было две, одеяло же Славке было ни к чему. Он лежал у стенки на животе, обняв подушку. Отопление в больнице работало нормально, так что замерзнуть он не боялся. Спина подсыхала и слегка зудела. Приходилось терпеть, пересиливая страстное желание почесаться.
Никаких других желаний и страстей Славка не испытывал, да и вряд ли мог. Он даже не воспринимал бормотание телевизора, который не был ему виден. Спиной к нему лежала завернувшаяся в одеяло девушка и смотрела на экран. Расплывчатые цветные сполохи отражались в полированной деревяшке кроватной спинки.
- Зря я остался, - сказал Славка, - стесняю тебя, всякие неудобства причиняю. Пойду, пожалуй. - И он сделал вялую попытку подняться.
- Лежать! - скомандовала Виолетта. - Я тут за день чуть с ума не сошла от тоски и телевизора. Ты - мое лекарство от скуки. Понял? Будешь меня развлекать.
- Ламбада лежа и прятки под одеялом? - хмыкнул Славка.
- Наглец и хам, - поставила диагноз Виолетта. - Ты со всеми так?
- Да бог с тобой! - манерно испугался Славка. - Ужас какой - со всеми! Со всеми никак нельзя. Не-е, только с хорошенькими девушками. А, скажем, с кавказцами какими или старушками в кладбищенской церкви...
- Хам, наглец и паразит, - окончательно заклеймила его Виолетта, не выдержала и прыснула. - Кстати, как та девушка? Вы помирились?
- Какая ещё девушка? - помрачнел Славка.
- Если не ошибаюсь, её звали Таней. Вы поссорились из-за меня.
- У неё все в порядке. Ездит на "мерседесе", отоваривается на полную катушку в самых крутых магазинах, шмоток - море. Шуба кожаная, сапоги с каблуками. Рядом всегда амбал под два метра ростом и с тугим кошельком.
- Умеют некоторые устраиваться, - хмыкнула Виолетта и попробовала его успокоить: - Ладно, шибко не переживай, - может, так оно даже лучше. Могло оказаться гораздо хуже, если бы ваши отношения зашли далеко, а потом вдруг - разрыв. Вот это по-настоящему больно.
- Ты-то откуда знаешь, больно это или не очень?
- Был такой случай, - Виолетта вздохнула, - целая трагедия. Любовь спасу нет! Мы с ним с пятого класса за одной партой сидели. В десятом уже все, определились: любовь до гроба, радость пополам, беду на двоих. Распишемся, поженимся, заведем кучу детей, будем жить-поживать, "жигули" наживать. Потом он в армию пошел, а я в юридический поступила. Ни с кем не гуляла, каждый день письма писала, ждала, как верная невеста. Через два года он возвращается и - на рынок торговать. И мне говорит, чтоб институт бросала и с ним на пару челночила. А то он себе помощницу мигом найдет, не такую умную, попроще. Посмотрела я на него, а он у прилавка деньги считает. Как покупателей нет, так сразу пачку из кармана достает и начинает палец муслить, тасовать их, складывать по порядку. Пошла, он и не заметил, купюрки слюнявил. Сосредоточенный такой, прямо Карл Маркс над первым томом "Капитала". Приезжал ко мне потом, уговаривал, почти даже уговорил. Еще бы пара минут, и я сдалась. Да убежал брать партию колготок, пока оптовка не закрылась. Я даже плакала. А потом как представила, как бы с ним жила, так и слезы высохли. В одну секунду испарились. Поняла: лично я ему не очень-то и нужна, а только тело мое, чтобы пользоваться и хвастаться. Личностью меня вообще не признавал. Пригляделась, а подавляющее большинство мужчин так же относится к женщинам. Могут цветы дарить, комплименты говорить, с ума сходить от любви, но все равно считают тебя "другом человека" вроде домашней собаки, даже если ты его втрое умней. Собаку ведь тоже любят, балуют, а когда теряют, горюют до потери сознания, но с другой стороны: "Апорт!", "Голос!", "Дай лапу", "Молодец, умная собачка, все понимаешь, но, слава богу, не говоришь". Тут один из горотдела ко мне недавно подкатился. Все сразу с двух сторон давай нашептывать: "Не упусти, такой шанс, перспективный, все имеет, будешь сыром в масле". Я с ним пообщалась полчаса и говорю: "Слушай, давай я тебе лучше щенка подарю, собачку. Воспитаешь в своем вкусе, обучишь тапочки с газетой подавать, а он будет возле ног сидеть и пялиться, задрав морду и разинув рот". Обиделся майор. А я так думаю: любовь проходит, а уважение - никогда. Если этого нет, то и семья долго не продержится, рассыплется. Если любовь - кирпичики семейного счастья, то взаимное уважение - цемент. Или я не права?
- Наверное, права, - отозвался Славка, - я как-то не думал об этом, поскольку жениться вообще не собираюсь. Вряд ли кого-то сделаю счастливым.
- Что уж ты такого низкого мнения о себе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113