Но выстрела не было. Когда же он расстрелял седьмого, Пушков отобрал у него пистолет обёрнутой в платок рукой.
- Ну вот так вот, Горелый, - зевнул Пушков в лицо трясущемуся землекопу. - Ты помни теперь вот про это, - он покачал в руке пистолетом, завернутым в платок, - и вот про это, - он указал на могилу. Давай, закапывай, вали домой и помни.
Он сел в машину, и они с Резником уехали. Горелый принялся старательно закапывать яму. Его подгоняли оставшиеся с ним охранники, чтобы он шевелился. Он шевелился, но уже светало, и охранники ещё раз жестоко избили его, и взяв лопаты, помогли забросать могилу, после чего отвезли его от кладбища километра на три, там высадили, ещё раз избили, и уехали. Горелый долго добирался до города, поскольку машины при виде его, растерзанного и грязного торопились проскочить мимо, так что о попутках не могло быть и речи, после он пробирался по Москве малолюдными улицами, стараясь не попасться на глаза милиции.
Горелый не оценил своеобразного благородства своих бывших дру зей. Ему мало было полученных щедрых отступных, ему мало было подаренной жизни, он хотел иметь большие деньги, но честным путём заработать не мог. Ему не нужна была утраченная дружба, ему нужны были те деньги, которые вращались возле утраченных друзей-подельников.
Так что Горелый затаил двойную злобу на своих бывших дружков, которые держали теперь его в руках, он прекрасно понимал это - семь трупов в безымянной могиле и пистолет с отпечатками его пальцев, о которых знали его бывшие дружки, крепко держали его на расстоянии.
После случая на кладбище он затаился, стал предельно осторожен. Промышлять пробовал рэкетом, сколотив группу из известных ему по милицейской службе хулиганов, поначалу это давало кое-какие прибыли, но все подобного рода промыслы контролировались известными бандитскими группировками, и его вызвали на разборки, где от смерти спасло его только то, что кто-то признал в нём бывшего мента и решил представить авторитетам. Те по каким-то им одним известным причинам решили подержать бывшего мента возле себя, может для куража, может, для престижа.
Естественно, что сперва для проверки послали его на дело, поначалу собирать дань со строптивых. Он с таким удовольствием взялся за это, что быстро завоевал даже среди бандитов славу отморозка и занял достойное место в кругу особо приближенных. Так что за свою жизнь ему стало спокойнее, но мысль об отмщении бывшим дружкам не проходила, он бережно и терпеливо вынашивал её, дожидаясь своего часа.
Вот тут и раздался в его квартире телефонный звонок. Звонок, которого он никак не ждал, но который вселил в него столько радости и надежды, что даже трудно описать. Сбывались его самые заветные мечты последних лет.
Позвонивший назвался бывшим сотрудником Резника, который его выгнал с работы. Он много слышал про Горелого и решил предложить ему, за хорошие деньги, разумеется, убойный материал на Резника. Материал такого рода, что его, Горелого, никто даже не заподозрит в том, что эти материалы добыл он, так что тот может посылать их куда угодно - хоть прокурору, хоть куда, никто не подумает, что это его рук дело, а любые следственные органы схватятся за это двумя руками, поскольку все доказательства махинаций налицо, имеются даже бумаги за личной подписью Резника, так что ему конец. И есть расписки Павлова в получении денег от Резника. Большие срока и тому и другому гарантированы.
Позвонивший сообщил, что сперва он хотел сам отнести эти бумаги в прокуратуру, но побоялся попасть на людей Павлова, или Резника, поэтому вспомнил про Горелого, который служил раньше в милиции и лучше знает кому, когда и как передать эти бумаги.
Горелый не стал долго раздумывать, спросил сразу сколько хочет незнакомец за бумаги. Тот помялся и запросил двадцать тысяч долла ров.
- Хватит десяти тысяч, по пять тысяч на нос, за Резника и Павлова.
- Мне кажется, что вы их несколько недооцениваете, - хихикнул незнакомец. - Я лично считаю, что запросил слишком мало.
- Тут наши мнения и оценки несколько расходятся, - начал сердиться Горелый.
- Ну что же, - вздохнула телефонная трубка, - я вас вполне понимаю, вы человек бедный, что поделать, я вас не виню, но мне придётся поискать другого покупателя. Возможно, я даже предложу выкупить эти бумаги самих Резника и Павлова, мне кажется, что они заплатят даже больше, чем я прошу у вас. Извините...
- Постой! - заорал в трубку Резник. - Я заплачу двадцать штук зелёных, но сперва я должен посмотреть документы, стоят ли они этих денег.
- Уверяю вас, стоят.
- Я сам должен в этом убедиться.
- Как быстро вы сможете приготовить деньги?
- Они у меня есть. Я хотел бы получить бумаги как можно скорее.
- Я понимаю ваше нетерпение. Бумаги у меня, я готов хоть сейчас. Где и когда?
- Приезжай ко мне. Ты знаешь адрес?
- Знаю, - не стал врать незнакомец. - Когда?
- Я дома.
- Понял. Буду через полчаса.
Через полчаса в двери Горелого позвонили. Когда он открыл, то с удивлением увидел перед собой невзрачного мужчинку в синем комбинезоне и джинсовой кепке с большим козырьком, из-под которой торчали во все стороны изрядно поседевшие длинные космы. На плече у мужчинки был моток тонкого телефонного кабеля, в руке чемоданчик.
- Это что за маскарад? - удивился Горелый, кивнув на кабель.
- А ты что, не знал, что за твоим домом следят? - усмехнулся перешедший тоже на "ты" пришелец. - Пришлось маскироваться под телефонного мастера. Деньги приготовил?
- Быстрый какой, - проворчал расстроенный сообщением о слежке Горелый. - Документы давай показывай, тогда и поговорим о деньгах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58