Дом окружён, взять тебя дело времени. Не усугубляй своего положения, оно у тебя и так аховое...
Насчёт положения он, пожалуй, был прав. Аховое - это было ещё мягко сказано.
- Положение моё хуже архирейскогоооо...
Неожиданно пропел я себе под нос дурным голосом. И споткнулся взглядом о вытаращенные гляделки Славы.
- Чего выставился? - не очень любезно буркнул я. - Песню спеть нельзя?
- Песню можно, - великодушно разрешил Славка. - А это правда не настоящие милиционеры? Ты меня не обманываешь?
- Конечно, не настоящие, - поспешно подтвердил я, не чувствуя уверенности в собственном голосе.
Славка деликатно промолчал. Я хотел что-то ему сказать, но тут за стенами опять щёлкнуло и раздался всё тот же голос, усиленный мегафоном:
- Соколов! Прекрати валять дурака! На тебе и так висит уже больше чем достаточно, не усугубляй! Отпусти хотя бы пацана, тебе зачтётся!
- Ага! На том свете угольками! - проорал я счастливым голосом.
- Пускай мальчишка голос подаст, может ты его придушил, гад!
- А с какого такого интереса он будет с тобой бесплатно разговаривать, горло напрягать?
- С твоего интереса, Валера, с твоего! Если он голос не подаст, значит не живой он. И тогда мы начинаем штурм, понял?!
- Чего уж тут не понять! Понял...
Я поднялся и подошёл к дверям, отвинчивать гайки на узкой вертикальной амбразуре, которая была замаскирована возле дверей. Открутил я их быстро и осторожно поставив толстый узкий лист брони на пол, выглянул сбоку на улицу. Выглянул и молча, про себя, выругался. Всё было несколько хуже, чем я себе представлял. На опушке, прямо напротив дверей, устанавливали безоткатное орудие. Если решатся пальнуть - тараканы разбежаться не успеют.
Не ожидал я такой прыти и такого технического обеспечения. Пришлось пойти к Славке.
- Славка, подай голос, иначе они нас в щепки разнесут.
- Что я им скажу?
- Да что угодно. Скажи, что жив и здоров, что здесь есть динамит.
- А ещё что я должен сказать?
- Ну, сымпровизируй сам.
- Сым... Что?
- Сымпровизируй, говорю. Вроде как соври на ходу.
- Врать, дядя Валера, плохо. Ты сам говорил.
- Я много чего говорю. Впрочем, ты прав. Врать, действительно плохо. Только я тебя и не заставляю. Я сказал, чтобы ты им ответил, что жив и здоров и видел тут динамит. Разве я соврал?
Славка задумался, прикусив губу, потом молча кивнул. И закричал, подойдя к двери, прямо в узкую амбразуру:
- Я здесь! Я живой! У меня всё в порядке. Эй...
- Мы слышим! - едва не захлебнулся мегафон. - Он тебя не обижает?
- Нет! Что вы!
- У него есть оружие, взрывчатка?!
- У него пистолет, карабин, много патронов и две связки динамита под столом, - прокричал Славка, всё время косясь на меня, словно спрашивая, так ли он говорит.
Я сделал ободряющий жест, Славка вымученно улыбнулся в ответ, и я понял, как он устал. Ещё бы ему не устать!..
Я подумал, что пока всё пронесло мимо нас, но тут опять забормотал "матюгальник" и заталдычил этот подполковник. Славка подошёл к нарам, посматривая на меня, ему явно не хотелось лезть обратно. Валяться под нарами в пыли, на шкурах, было сомнительным удовольствием, и я ему сочувствовал.
- Сиди, пока не стреляют, можно. Как только перестанут говорить сразу лезь обратно.
- Ладно, - повеселев, согласился мальчик.
- Славик! Славик! - надрывался жестяным голосом уже кто-то другой. Славик, ответь нам!
- Ответь им, - попросил я. - Пока они болтают - не стреляют.
Мальчик понимающе кивнул, не спеша подошёл обратно к двери и выкрикнул в улицу:
- Я слышу! Слышу!
- Слушай внимательно, сейчас с тобой будут говорить!
За стенами послышалась какая-то возня у мегафона, чьё-то дыхание в динамик, хрип и посвисты. Я пошёл к дверям, посмотреть, что там происходит, сделав знак Славке возвращаться под нары. Готовилось что-то нехорошее. Мегафон ожил и раздался голос, который я меньше всего ожидал и желал услышать, а ещё больше не хотел, чтобы этот голос услышал Слава.
- Слава! Сынок! Это я, твой папа!..
Дальше я ничего не слышал, мне словно уши ватой заложили. Я только видел огромные, расширившиеся от ужаса глаза Славы
И резанул мне по ушам и по сердцу крик его, совершенно невыносимый детский крик:
- Папааааа!..
Николай Андреев, по прозвищу "Блин".
Москва, подземный переход возле метро "Парк культуры".
Пятница, 27 февраля,
0 часов 55 минут.
Шли мы, блин, значит, от метро. Поотвыкли малость в метро кататься, башли есть, на тачки хватает. Да и свои имеются и у Кости Слона и у меня, только Костыль никак не купит. Это его, блин, проблемы, он до баб охоч и учиться тупой, как пробка. Права ему купили, Слон его учил, я его учил, всё без толка, две тачки, блин, помял, а толку - хрен.
Да ещё и смеётся.
- Мне, - говорит, - если надо будет, так и угнать машину ничего не стоит.
- Ты же водить не можешь, - говорит Слон.
А Костыль смеётся:
- Моё дело, - говорит, - сигнализацию вырубить, а кому вести - всегда найдётся. Было бы чего вести, а уж это я обеспечу с дорогой душой.
Нет, он всё-таки шпынь, этот Костыль. Узнает Зуб про то, что он старым промышляет, быстро, блин, Костылю Хрюня голову за спину перевернёт.
Ясно же было сказано: времена урлы прошли. Серьёзные дела делают серьёзные люди. Теперь прежде всего дисциплина. А я что? Я - только за. Тем более, блин, что такие бабки в карманы валят, каких мы раньше отродясь не видели. И прикид по высшему классу, и тачки, и тёлки на заказ. Чё ещё надо? Делай, блин, что велят и получай хрустящие. А Зуб велел настрого, чтобы сидели пока тише воды, ниже травы. Чтоб квартиру сняли, и жили там тихо, как мышки. Вроде как студенты мы. Целый день на занятиях да в библиотеке. И чтоб никаких пьянок в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132