- Неужели? Пусть только попробуют, вот что я скажу. Это касается всех... они отправятся вслед за тобой и твоим приятелями... - меня немного позабавило, что Уэйнрайт оказался в их числе. - С этой минуты я тебе даже двери не открою.
- Впечатляюще, - заметил я, - но ты уже однажды помогла им и получила щедрое вознаграждение. Теперь ты у них на крючке.
- Еще посмотрим.
- Ты не настолько опытна в притворстве, чтобы противостоять профессионалам.
- От вас двоих я многому научилась.
- Этого недостаточно. Нужны годы тренировок и практики. Послушай, можешь сколько угодно делать хорошую мину при плохой игре, но факты - вещь упрямая, и известны они не только мне. Если власти решат принять меры, все будет сделано очень искусно. Вероятно, у тебя даже не возьмут показания. Просто объявят в секретных досье персоной нон грата и прикроют госпиталь.
- Скорее вы меня поставите в безвыходное положение, чем они, возразила Клер.
Выпад был болезненный, но я постарался не обращать на него внимания.
- Мне кажется, ты сама в это не веришь, - сказал я, а затем, полагая, что несколько приукрашенные события могут выглядеть гораздо убедительнее, чем чистая правда, добавил: - Между прочим Уэйнрайт даже подал в отставку, чтобы иметь возможность тебе помочь.
- Очень благородно с его стороны, - кисло заметила она. - Но кто его просил? Да, если на то пошло, тебя-то самого кто просил совать нос в мои дела?
- Во-первых ты сама посвятила меня во все детали этой истории, а во-вторых твой отец, или точнее Мирай Хан, вызвал меня сюда. Никому и в голову не приходило устраивать за тобой слежку, Клер.
Девушка надолго замолчала и уставилась в одну точку перед собой.
- Вот уж действительно "чума на ваши оба дома", - произнесла она безжизненным, усталым голосом, - но, похоже, особого выбора у меня нет, ты это имеешь в виду? Если я откажусь иметь дело с одним из вас, то против меня выдвинут серьезные обвинения и госпиталь закроют. Это все, что ты хотел мне сказать?
- Не совсем. Так могут поступить, если это будет входить в их планы. Ни я, ни Уэйнрайт ничего предпринимать не собираемся. Если не веришь, ничем помочь не могу, - я встал, вытер о штаны жирную руку и протянул ей. Спасибо за ужин. Прощай, Клер.
Она руки не приняла и отвела глаза, упрямо пробубнив:
- Ты и так все знаешь... Что я ещё могу сказать?
- Мне многое известно, но часть этой далеко не полной картины составляют мои предположения. Можешь назвать меня провидцем, но все же догадки остаются догадками. Любые сведения, которые ты сможешь сообщить, помогли бы связать все в единое целое. Это бы нам позволило скорее выкурить их из страны, а ты избавилась бы и от нас тоже.
Клер осторожно, словно размышляя, кивнула.
- Однажды ночью в госпиталь прибыл врач с пациентом на носилках, которые несли четыре тибетца. Я, естественно, приняла их без лишних расспросов. Пациент был в ужасном состоянии. Доктор Рейтлинген и наш врач Рэм Пияр всю ночь и следующий день боролись за его жизнь. На мой взгляд, шансов у них было мало: травма черепа, сложный перелом ноги, множество вторичных повреждений. Доктор Рейтлинген тоже пострадал, но не столь серьезно. К вечеру он потерял сознание. Впоследствии он объяснил, что они потерпели в горах аварию на легком самолете. Пациент был пилотом этого самолета. Они собирали материалы для швейцарской благотворительной организации - что-то вроде телевизионного фильма о тяжелой жизни местного населения. У них не было разрешения на работу в этих местах, и им грозили серьезные неприятности с властями Индии, Пакистана или Китая.
Я вполне могла это понять и согласилась, когда доктор Рейтлинген попросил не сообщать об их появлении. У меня не было сомнений в своих людях, но во избежание слухов среди пациентов, мы поместили пилота в психиатрическое отделение и приставили к нему охрану. Никаких подозрений в правдивости его истории не возникало до тех пор, пока... - Клер замолчала.
- Что же случилось?
- Ну... несколько незначительных происшествий. По его словам, пилот был немцем из Швейцарии, но мне довелось слышать, как он в бреду говорил по-английски. Затем я обнаружила, что доктор вооружил охрану и распорядился в палату никого не пускать. Естественно, все это привело меня в ярость и вызвало подозрения. Я пыталась прояснить ситуацию. Он выразил сожаление, был очень предупредителен и в качестве компенсации взялся вести всю хирургию - ведь доктор Рэм Пияр - терапевт.
Меня это вполне устроило.
Как-то в госпитале появился обычный патруль, но я хранила молчание и проинструктировала персонал, чтобы не болтали лишнего. Тут пришло ответное письмо от Джеймса, из моего послания ему уже было известно обо всем. Уэйнрайт собирался приехать, и во избежание осложнений я решила перехватить его в Рамабае. Рейтлингену я сказала, что мне нужно навестить больного отца. Он стал возражать, сначала вежливо, а затем столкнувшись с моей решимостью, немного приоткрыл свое истинное лицо. До прямых угроз дело не доходило, но определенные намеки были.
Под покровом ночи я покинула госпиталь и встретила Джеймса в Рамабае. А однажды во время прогулки на нас напали. Мне и в голову не приходило связывать эти события, но Джеймс рассказал о своей настоящей работе... она снова задумалась, но на этот раз я не стал её подгонять.
- Ну, моя реакция для тебя не секрет, - нарушила молчание Клер, сначала ты, потом он. Бросить его там я не могла, так что пришлось привезти Уэйнрайта сюда и оставить в деревне.
- А возвращение в госпиталь не казалось тебе излишне рискованным?
- Мне определенно не хотелось, чтобы этот тип выжил меня из госпиталя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71