Когда же мы наконец обосновались среди рододендронов у звонкого ручья, он тут же отключился. Я первым заступил на караул, поскольку нужно было определить наше местонахождение и зафиксировать его на карте.
Представьте себе растопыренную пятерню ладонью вниз. Тыльную сторону ладони и запястье образует горный массив, идущий на северо - восток к главному гималайскому хребту. Пальцами служат горные кряжи, на которые мы постоянно карабкались, а промежутки между ними - долины. Мы пришли в Непал вверх по долине между указательным и средним пальцами, но сейчас расположились посреди безымянного с мизинцем, почти между суставами на тыльной стороне ладони; а путь наш в Индию пролегал возле кончика среднего пальца. Вот так в первом приближении выглядела наша задача.
На бумаге все выглядело вполне безобидно, и даже с учетом того, что пальцы протянулись миль на тридцать, задачу трудно было считать непосильной. Но тропу можно было считать прямой только относительно, а значит наш путь растягивался на все шестьдесят. Двадцать миль в день неплохая норма для тренированного человека, а Уэйнрайт, несмотря на все превратности судьбы, после хорошей передышки наверняка будет в порядке.
Я проверил запасы. Хлеб у нас кончился, осталась только пара фунтов мелкого гороха. Жевать эту штуку - все равно что набить полный рот свинцовой дроби, но если удастся проглотить, то можно заморить червячка. Именно эту крупу тибетцы перемалывают, чтобы приготовить свою основную еду - тсампу.
Это натолкнуло меня на мысль. Я обшарил карманы тех чуба, что мы прихватили с собой для защиты от ночного холода, и наскреб ещё пару фунтов этого добра. Обычно его смешивают с чаем и маслом из молока яка, но мне пришлось экспериментировать с ромом и остатками тростникового сахара сырца. В результате получилось шесть плоских хлебцев, которые к тому времени, когда пришел черед подняться Сафаразу, по твердости не уступали камню. Приказав разбудить меня на закате, я провалился в сон, предвкушая шесть часов часов блаженства.
Уэйнрайт умудрился не только немного привести себя в порядок, но даже ополоснуться в ледяной воде, и когда меня разбудил Сафараз, уже не был столь воинственно настроен. Я изложил ему свой план, показал на карте маршрут, и он молча кивнул, ни в чем не переча. В таких вещах необходимо придерживаться определенного протокола. Мы не имели чинов и званий как таковых, но лица, состоящие на службе, как правило превосходят по положению внештатных сотрудников по одной простой причине: после выполнения задания они оставались у Гаффера под рукой и под огнем его критики, а мы, получив деньги, жили своей жизнью. Следовательно, чисто формально Уэйнрайт был тут старшим.
- По моим расчетам, понадобится срочный ночной марш, хотя бы только на тот случай, если они начнут прочесывать долины. Ведь ты не знаешь точно, сколько у них людей, - заметил я.
- Там, где меня держали, человек двенадцать кампов, прикинул Уэйнрайт. - Четверо постоянно в дозоре, с восьмичасовыми перерывами. Потом время от времени появляются несколько индусов, и конечно тот немец, что смотался на муле.
- Он и есть босс?
- Только отчасти. Обычно он получает приказы от кого-то еще. К несчастью, я плохо понимаю по-немецки, хотя в любом случае не было слышно, что ему передавали, - этот тип слушал радио в наушниках. Раболепный служака, только и слышно: "Яволь, май герр" или "Найн, майн герр".
- Он вообще говорил по-английски?
- Ни разу не слышал, тем более, что он вообще никогда ко мне не обращался. По-моему, тибетского он тоже не знает. Обычно он инструктировал кампов на урду, через индуса-переводчика. Таким мне удалось узнать, куда они направляются и сколько на это понадобится времени.
- Они понимали, что ты европеец?
- Трудно сказать. В ту ночь меня затащили в пещеру, связали и бросили на земле. Иногда кормили всякой дрянью, давали жестянку с водой и заставляли управляться со всем этим, не развязывая рук. Дважды в день один индус развязывал мне ноги и водил в отхожее место. Тебе когда-нибудь приходилось спускать эти чертовы пенджабские штаны со связанными руками?
- Как ты попал в их лапы? - спросил я. - Или хочешь приберечь информацию для рапорта?
- Теперь в этом нет никакого смысла, - мрачно буркнул Уэйнрайт. - Я действовал без приказа. Мне хотелось проследить за вами до самого места встречи, выждать, пока вы заберете Поляновского, а потом выяснить маршрут оставшейся компании, собрать побольше информации и вернуться в Лахор. Проще не бывает. Я думал, лучше вас опередить, а не тащиться следом, но тут заметил "хвост" из двух индусов. Пришлось немного покружить, я даже заблудился, и когда наконец снова вышел на тропу, время уже поджимало. Ведь я хотел добраться до места часа за два до условленного времени и где-нибудь затаиться. А так, когда я угодил в засаду, разрыв между нами не превышал и десяти минут. Двое кампов набросились на меня и огрели по голове. Они не слишком старались - я слышал, как по вам стреляют, и даже понял, что меня бросили в пещере. Вот и все.
- Кто выбрал место встречи?
- Мне этого не сообщили, но можно было понять, что ЦРУ имело в Катманду дело с посредником. Как бы то ни было, Уилбур дал мне и Надкарни координаты - просто точку на карте. Нам ещё пришлось уточнять её на рельеф-карте в Топографическом управлении. Все было слишком неопределенно, поэтому Надкарни заявил, что собирается нанять местного проводника, и меня практически вывели из операции.
Тут он замолчал. Его отчаяние вызывало у меня искреннее сожаление. С бедолагой Уэйнрайтом вечно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71