– Извините, но нас не предупредили, что квартиру кто-то снимает.
– Я не съемщик!
– Нет?
Все это уже превращалось в фарс, и Ливви затошнило. Она присела на край дивана и посмотрела на мужчину в костюме.
– Пожалуйста, объясните, что здесь происходит? – спросила она слабым голосом, потирая заломившие виски.
Тот шагнул вперед и снова посмотрел бумаги. – Вчера утром мы встретились с миссис Эдит Дэвис, и она просила оценить ее собственность.
– Эдди? – переспросила Ливви и кивнула: – Да, это моя бабушка.
– Да? – «Костюм» закрыл свою громадную папку и прокашлялся. – Тогда все в порядке. Миссис Дэвис просила сегодня утром оценить эту квартиру. Она хочет выставить ее на продажу как можно быстрее. Ливви вцепилась руками в край дивана:
– Она что? Объясните еще раз!
– Ох, дорогая, – спросил «костюм». – Вы не знали?
– Конечно, не знала! Мне и в голову не могло это прийти! – закричала Ливви. Потом закрыла глаза, стараясь успокоиться. – Так вы говорите, что бабушка собирается продать мою квартиру?
Фотограф смотрел на нее как на идиотку, но «костюм» кивнул с бесстрастным выражением лица.
– Но она не может этого сделать без моего разрешения!
«Костюм» помолчал, оценивая ситуацию.
– Я предлагаю вот что: мы возвращаемся в офис, а вы звоните бабушке и выясняете суть дела. Вот моя визитка. Вы позвоните нам после разговора, и если соглашение остается в силе, мы придем фотографировать квартиру в удобное для вас время.
Ливви кивнула, боясь пошевельнуться. Тошнота так подступила к горлу, что она опасалась, как бы ее не вывернуло прямо на ковер.
– Тогда мы уходим.
– Да, – сказала она слабо. Она слышала, как они пошли к двери, но не могла поднять голову. Они немного задержались в холле, и Ливви заметила вспышку света. Но через несколько минут хлопнула дверь, и ей стало ясно, что они ушли. Уже не в силах сдержать рвоту, она вскочила и, зажав рот рукой, бросилась в ванную.
Через десять минут Ливви умылась, приняла одну таблетку от тошноты и две таблетки транквилизатора. Все это она запила апельсиновым соком. Потом отыскала свою записную книжку, села к телефону и набрала номер Эдди в Сассексе. Чувствовала она себя ужасно, но ей необходимо было поговорить с бабушкой. Она ждала ответа и наконец услышала знакомое фырканье бабушки.
– Привет, бабуля, – ласково проговорила она. – Это Оливия.
Эдди молчала.
– Бабуля? Ты меня слышишь?
– Да? – прорычала ее бабушка.
– О, я… – Ливви успокоила себя тем, что бабушка говорит в обычной манере, вдохнула побольше воздуха и продолжила: – Бабуля, какие-то мужчины пришли сегодня утром осмотреть квартиру. Они сказали мне, что ты собираешься продать ее. Но это ведь не может быть правдой? Это какая-то ошибка! Ты можешь мне все объяснить?
– Это не ошибка, Оливия. И я не собираюсь тебе ничего объяснять, – сказала она холодно и презрительно фыркнула. – Я все сказала мужу твоей матери. Если ты хочешь узнать, то говори с ним. Надеюсь, что он ответит за все!
– Ответит за что? Что? – прошептала Ливви сквозь слезы.
– Перестань скулить! Если бы его не было, то с твоим отцом ничего бы не случилось. Я всегда говорила это и повторяю снова!
– Но, бабуля! Какое… Эдди оборвала ее резко:
Ты можешь забыть слово «бабуля», юная леди! Если ты думаешь, что я собираюсь иметь в своей семье торговку наркотиками, то тебя ждет большое разочарование.
– Торговка наркотиками…
– Собирай вещи и выкатывайся из квартиры до конца месяца, Оливия. Иначе я прибегну к помощи закона.
– Закона… – У Ливви прервался голос. Но она продолжала слушать напыщенную проповедь Эдди, боясь положить трубку. После разговора с бабушкой она молча сидела несколько минут. Потом обвела взглядом свою восхитительную квартиру и, закрыв лицо руками, разрыдалась.
Она все еще плакала, когда раздался телефонный звонок. Ливви машинально встала, решив, что это может быть какой-нибудь репортер, подождала, пока сработает автоответчик. Услышав голос Джеймса, она бросилась к телефону. – Ох, Джеймс! Слава Богу, что ты позвонил!
– Ливви? Что случилось? В чем дело? – сразу испугался Джеймс.
– Джеймс! Бабушка собирается продать квартиру! – Она снова стала плакать, Джеймс начал успокаивать ее, с трудом сдерживая раздражение. Он подождал, когда рыдания стали стихать.
– Ливви, нам нужен совет, совет юриста. Ты должна позвонить Питеру и спросить, что делать. Если он сам не сможет помочь, то пусть порекомендует кого-нибудь.
– Я не могу… – сказала она сквозь слезы. – Извини, Джеймс, но я не могу позвонить Питеру.
– Почему не можешь? – спросил он раздраженно. – Не глупи, Ливви! Как это ты не можешь позвонить ему? Он отец твоего брата!
Ливви вспомнила слова Эдди и свои вчерашние безумные обвинения, но не смогла об этом сказать Джеймсу.
– Ливви? Я настаиваю на твоем звонке Питеру, – повторил Джеймс. – Я не собираюсь…
– Понимаешь, бабушка сказала, что во всем виноват Питер, – разозлилась Ливви. – Вот почему она вышвыривает нас из квартиры.
– Какого черта она так считает? – заорал Джеймс.
– Я не знаю! Откуда мне это может быть известно? – закричала в ответ Ливви.
Оба замолчали. Потом Джеймс прервал это ледяное молчание:
– Тогда я предлагаю тебе позвонить и узнать это. И после звонка ты должна убрать квартиру после своего вчерашнего свинства. Мне удалось договориться с Марком Грином из «Индепендента». Он сегодня придет взять у тебя интервью. В завтрашнем выпуске газеты оно будет помещено полностью. Для тебя открывается прекрасная возможность завоевать общественное мнение.
У Ливви потяжелело на сердце, когда она услышала, как Джеймс старается для нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128