– Я уверена, что ты очень любишь себя, Роджер! Очень продуманно… – Ее слова были прерваны телефонным звонком. – Да, да, я знаю, ты забыл мне сказать, что мы встретимся в баре. Черт бы тебя подрал!
Взяв во второй раз осточертевшую трубку, она обреченно сказала:
– Да?
Но вместо тягучей речи Роджера она услышала совершенно незнакомый голос. Она застыла и задержала дыхание. Затем вдруг улыбнулась, как Чеширский кот.
– Да, да, это так! О, как я вам благодарна за добрые вести! Да, грандиозно! Я не могу сказать, как приятно это слышать! Вы знаете, я уже стала думать, что вы никогда не позвоните! – Ливви залилась радостным смехом.
Через пятнадцать минут, одетая и со всеми записанными данными в руке, Ливви позвонила портье и попросила соединить ее с комнатой Роджера Хардмана. Она перехватила его перед самым уходом.
– Роджер! Это я! – закричала она, едва сдерживая возбуждение. – Позвони всем, чтобы они перекусили и стали упаковываться. Да, да, позвонили! Только что. Мы должны вечером вылететь в Белем. Очевидно, Дьюс обитает где-то на Амазонке, и мы сможем отыскать его!
Она опустилась на кровать и стала слушать, что ей говорит Роджер. Затем взглянула на записанные данные и стала вновь перечитывать их. Ливви Дэвис вышла па свою боевую тропу – и сейчас уже ничто не остановит ее.
Глава 11
– Порядок! Начинаем сворачиваться!
Ливви закрыла глаза, давая им отдых от яркого света софитов, и подняла руку к шее. Ослабив туго замотанный вокруг горла носовой платок, она тяжело вздохнула. Слава Богу! Все кончилось!
– Фил! Ты снял все, что нужно? – Голос Роджера был резким, раздраженным и измученным.
– Да! У меня все в норме!
Ливви поудобнее устроилась в шезлонге, подняла подол майки к лицу и вытерла пот, обильно покрывавший ее кожу. Ей показалось, что она куда-то плывет, удаляясь от голосов коллег. Тогда она открыла глаза и посмотрела на Дьюса – тщедушного человечка в неаккуратном белом костюме, с надменно вздернутым подбородком. Он встал и ушел, заметив ее взгляд.
– Потрясающе, – пробормотала она. Он питает к ней такую неприязнь, что никак не может дождаться, когда она исчезнет из его жизни. Почему?
Пышущие жаром джунгли и яркий свет ламп вызывали у нее тошноту. Она крикнула суетящейся группе, в которой узнала режиссера, видеооператора и звукорежиссера.
– Кто-нибудь из вас может выключить этот проклятый свет?
Ни один из них не обратил на нее внимания. Тогда она встала и выключила тысячеваттные лампы, которые были включены для съемки фильма. – Вот так лучше! – с удовольствием заметила она. Естественное освещение джунглей, лишенное резкого контраста между светом и темнотой, слегка расслабило ее, но духота осталась. И Ливви снова пришлось вытирать покрытое потом лицо. В довершение ко всему москитные укусы на шее нестерпимо зудели.
Прошедшая неделя оказалась сущим кошмаром для всех. Работа над программой двигалась трудно. Жара, духота, влажность, дождь, приступы гнева у Дьюса, понос – это лишь малый перечень того, что им пришлось перенести. Ливви фыркнула, когда вспомнила, как представляла этот кусочек амазонских джунглей: дом в колониальном стиле – последний оплот цивилизации; плетеные камышовые кресла и гигантские лопасти работающих вентиляторов у самого потолка! А реальностью оказалась комната на пятерых в древней лачуге у воды. Там она каждую ночь лежала без сна, слушая астматическое дыхание Фила, громкий храп Роджера, который прекращался, когда Дебс начинал ворчать на него. Но все это было ерундой по сравнению с гудением москитов, когда они пробирались через сетку и набрасывались на нее, празднуя победу.
Единственной удачей был фильм, к созданию которого она так стремилась. Нестерпимый зуд прервал ее мысли, и она снова подняла руку к шее. Снимая зуд, она снова вернулась к тому, что так много значило для нее. Ливви понимала, что работа, выполненная ею, – самое лучшее из того, что она сделала за свою жизнь. Отбросив неприятные мысли о Дьюсе, она оценивала свою работу с точки зрения профессионала. Почувствовав, что расцарапала себя до крови, Ливви убрала руку с шеи и посмотрела на Роджера. Тот объяснял нанятому рабочему, как надо упаковывать оборудование. Дотошно и нудно – он ценил его на вес золота. Ливви понимала, что он выполнял ее работу, но не в состоянии была шевельнуться. Потом он с мрачным лицом направился к ней. Она встала и выпрямилась, дожидаясь его.
– Ливви, я чувствую, что чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше, – сказал Роджер, кивнув в сторону Дьюса. Дьюс, жестикулируя, что-то объяснял одному из нанятых индейцев-рабочих. Индеец рассматривал оборудование, которое надо было сложить и упаковать. Дьюс закончил разговор с индейцем и снял круглые очки, открывая красные опухшие глаза. Роджер продолжал свою речь: – Итак, если ты сделала все, что нужно, то мы сейчас сворачиваемся и утром уезжаем.
– Я сделала больше, чем было запланировано! – ответила Ливви.
– Прекрасно! Сценарий был чудовищный, но сегодня мы чертовски хорошо потрудились. И я считаю, что лучше уехать, чтобы было время еще поработать над ним, чем оставаться здесь и бездельничать двадцать четыре часа. Твое решение?
– Я согласна с тобой.
Роджер, услышав то, чего ему хотелось, зашагал к Хэнку и Филу. Ливви, проводив его взглядом, наклонилась к своей сумке. В этот момент какое-то насекомое свалилось ей на руку, и Ливви завизжала – скорее от неожиданности, чем от страха. Дьюс, наблюдавший за ней, улыбнулся. Ублюдок, подумала Ливви, приходя в себя, хотя понимала, что он имел право жить так, как хотел. Но ей пришлось столько вытерпеть за неделю, и она не считала, что Дьюс имеет право злиться на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128