Саймон, в котором желание водить дружбу со своими богатыми друзьями постоянно вступало в противоречие с опасением проиграться, уловил в реплике графа поддержку. Их взгляды на мгновение встретились, затем граф сказал:
– Я подумываю завести конюшню с рысаками. А у Мортона как раз есть для продажи одна весьма славная кобылка.
Не задумываясь о расходах графа, все стали советовать ему, каких лошадей необходимо завести и как лучше обустроить конюшню.
– А я скажу вам, кого нанять в жокеи, – вмешался Саймон. – В «Уайт–Харте» есть форейтор, такой невысокий парень, он еще немного прихрамывает. Он участвовал в бегах только один раз, и ему подсунули самую дрянную клячу, но он всем доказал, что прирожденный наездник. Знает, как ухаживать за лошадью и выжать из нее все, на что она способна.
Граф поблагодарил его и записал имя и фамилию форейтора.
– Берите его поскорей, а не то, помяните мое слово, его перехватит у вас кто–нибудь другой!
– Непременно так и сделаю! Вы поедете на скачки?
– Понимаете, я только утром узнал распорядок скачек, а Барни и Энгус уже кое-что запланировали на день.
– Если надумаете ехать, то в моем экипаже найдется для вас место, – предложил граф.
Едва веря своим ушам, Саймон воскликнул:
– Разумеется, я поеду… сэр!
– Тогда приходите к моему дому через час. – Граф кивнул Саймону и потрепал Барнторпа по плечу: – Завтра заберу у тебя свой выигрыш!
Мистер Барнторп фыркнул, а граф засмеялся и ушел.
А переполненный радостным возбуждением Саймон поспешил домой, чтобы переодеться. Ему польстило приглашение лорда Эверарда, занимающего столь заметное положение в обществе. Он вспомнил об инциденте на балу. Вот ведь незадача! Стоял, как идиот, и подслушивал, что происходит между лордом Эверардом и сэром Финчли… Однако граф, по-видимому, не придал значения его неэтичному поступку.
Застав дома всю семью, Саймон как бы между прочим упомянул, что сопровождает на бега лорда Эверарда.
Когда Саймон ушел, Леонора не без сарказма выразила надежду, что лорд Эверард не втянет брата в компанию богатых повес.
– Для таких опасений нет ни малейших оснований! – воскликнул мистер Ревелл. – Лорд Эверард кажется мне вполне рассудительным человеком, и он знает, что Саймон не может позволить себе проводить время в развлечениях, доступных ему самому. Я доволен, что он пригласил его с собой.
Разумеется, мистера Ревелла не могло не радовать, что его наследник неожиданно оказался в такой изысканной компании. Будучи мудрым родителем, он избегал читать сыну нотации, понимая, что они наверняка останутся без внимания, тем не менее сильно тревожился за него. Лорд Эверард – человек благоразумный, хотя он, конечно, известный светский волокита. И уж наверняка он не посещает сомнительные заведения в районе оптового рынка «Спитлфилдз». И уж конечно, графа нельзя упрекнуть в пристрастии к азартным играм. Если проведенный с ним на бегах день заставит Саймона размышлять более здраво, он был бы только рад и благодарен графу.
Мистер Ревелл посмотрел на Леонору, которая была явно чем-то удручена. Вспомнив содержание ее письма, он пришел к выводу, что ее любовь подверглась какому-то испытанию. Однако граф казался ему способным самостоятельно решать свои проблемы, а вмешиваться в их отношения на правах родителя мистер Ревелл считал делом нецелесообразным.
Саймон ушел, громко хлопнув дверью, что нарушило его размышления.
Из уважения к лорду Эверарду Саймон отказался от пестрого шейного платка в пользу строгого галстука. Он то и дело поглядывал на часы. Саймон обрадовался, когда граф спустился к нему, прежде чем он успел ступить на первую ступеньку.
Как только они уселись в экипаж, Саймон сказал:
– У вас чертовски отличные лошади!
– Благодарю за комплимент. Я пытаюсь подобрать к ним такую же пару, но никак не могу найти нужных лошадей. Просто удивительно, насколько трудно найти настоящий черный цвет. А эти резвые лошадки! Могу дать вам попробовать управлять ими.
– Но вы даже не знаете, справлюсь ли я с ними!
– В этом я уже убедился, – улыбнулся граф. – Мой главный конюх как-то видел вас с парой лошадей, а его мнению я доверяю.
– У моего отца обычно были хорошие лошади. Охотничьи и верховые. Он сам выводил их много лет, хотя в наших краях подобное занятие редкость.
– Ваша сестра бесстрашная наездница, – заметил граф, ловко огибая тележку с товарами. – Надо сказать, ее серая кобыла довольно строптивого нрава!
– Леонора? Да, она ничего не боится, всегда чертовски здорово ездила на лошадях! Вот Мария – та в этом смысле трусиха.
– Сестры во многих отношениях не похожи друг на друга, – подтолкнул его к дальнейшему разговору граф.
– Согласен. Мария едва ли может постоять за себя. Хотя она настоящая красавица и невероятно добрая и милая.
– А Леонора? На мой взгляд, она весьма энергичная особа.
– Такая она и есть! Мама постоянно тревожится за нее. Ей никогда не выйти замуж, если она не научится следить за своим языком!
– Но мне кажется, у нее нет недостатка в поклонниках.
– Да, – согласился Саймон. – Она могла заполучить Финчли, этого богатейшего жениха, но внезапно отказала ему. Матушка очень расстроилась.
– Когда же это произошло?
– Да еще в прошлом году! Финчли чуть ли не каждый день появлялся у нас, и дело уже шло к логическому завершению.
– А потом?
– Потом что–то произошло… Ах, вспомнил! Это было в ту ночь, когда на нее напал разбойник! Она сказала, что Финчли сидел на своей лошади словно приклеенный, когда ей угрожала опасность. Во всяком случае, так она сказала маме.
– Она действительно подверглась опасности?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47