Трое отправятся прочесывать равнины и поросшие лесом холмы в поисках неклейменых телят и сонь. Неклейменый теленок, объяснил Слейтер, оторвался от матери до того, как его успели заклеймить. На открытом пастбище такой малыш становился легкой добычей любого фермера, который сумеет заклеймить его и тем самым присвоить. Соня – это маленький теленок еще с матерью, но уже способный выжить без материнского молока. Люди, ворующие чужой скот, наносят на уши таких телят метку, чтобы животное выглядело клейменым, а потом при удобном случае заменяют метку на свое клеймо и присваивают теленка себе.
– Если не следить за приплодом, можно лишиться приличной части стада, – заметил Слейтер. – Родившихся весной телят мы собираемся клеймить недели через три, но даже после этого должны быть настороже. Очень легко просмотреть и не заклеймить какого-нибудь соню. Мы считаем, что метка на животном все равно, что клеймо, но это не всегда так.
Мэгги молча слушала разговор мужчин, но думала вовсе не о потерявшихся телятах. Она была занята тем, что восхищалась, как прекрасно Кристофер держится в седле – словно рожден с ним. При выезде с ранчо он поинтересовался, для чего предназначен выступ на седле и возвышающаяся подпруга. Это говорило, что он не знаком с таким типом седла, но ехал так, словно родился на ранчо. На мгновение Мэгги испытала гордость, что замужем за этим мужчиной.
Они скакали более часа на северо-восток, то поднимаясь на заросшие можжевельником холмы, разбросанные тут и там по пустыне, то двигались по лесистой равнине.
– Удивительно, как вам удается сохранить свой скот на этих диких просторах, – заметил Кристофер. – Никаких заборов или стен. Удивительно.
Дерек поморщился при упоминании о заборах.
– Есть люди, огораживающие свои земли, но обычно забор обходится гораздо дороже самой земли. Открытое пастбище остается самым лучшим выходом. Конечно, на ваших землях в Стейкт-Плейнс проблем из-за того, что скот потеряется в кустах или заблудится в горах, гораздо меньше. Отъедь чуть к востоку от Пекоса и вряд ли увидишь дерево или кустарник. Глазу не за что зацепиться. Насколько мне известно, в этой равнинной стране невозможно отличить один участок от другого на расстоянии сотни миль. Даже не знаю, каким образом можно отличить свои пастбища от соседских. Я без холмов не могу.
– А пастбища на Льяно-Эстакадо тоже открытые? – спросила Мэгги.
– Большинство, да. Некоторые фермеры, имеющие пастбища подобно моим, пытаются обнести забором свои владения, но это не приживется. Скорее всего, в один прекрасный день они обнаружат, что их заборы снесены. – Дерек помолчал, затем показал рукой вдаль. – Посмотрите вон туда.
Мэгги посмотрела в направлении его руки и увидела два коричневых пятнышка.
– Вот и наши первые подопечные за сегодняшний день. – Махнув гостям, чтобы ехали вперед, Слейтер пустил коня легким галопом.
Коричневые пятнышки оказались коровой и теленком. Корова барахталась в довольно большой яме, наполненной грязью. Маленький теленок на длинных тонких ножках и с симпатичной мордочкой стоял на краю ямы и жалобно мычал.
– Вам повезло, – Слейтер размотал лассо. – Сейчас вы узнаете, как вытаскивать скот из болота. Когда земля влажная, как сейчас, эти глупые коровы ничего не придумывают лучше, чем забрести в трясину и там увязнуть. В большинстве своем они не любят, когда их вытаскивают, что показывает – в голове у этих животных не слишком много мозгов. – Он дважды крутанул лассо, и петля упала прямо на рога.
– Дженни, любимая, почему ты не набросишь веревку на теленка, пока ему не пришла в голову глупая идея присоединиться к своей мамаше?
Дженни отвязала лассо и с улыбкой передала Мэгги.
– Вы говорили, что когда-то делали такую работу. Не хотите попробовать?
– О, да!
Кристофер одарил обеих скептическим взглядом, отчего Мэгги захотелось вместо теленка связать своего мужа.
– Просто аккуратно набросьте петлю ему на голову, – проинструктировала Дженни, – а конец веревки обмотайте вокруг выступа на своем седле.
Мэгги направилась к теленку, с улыбкой подумав, как удивился бы Кристофер, если бы вместо животного она повернула бы к нему. Лассо привычно лежало в ее руке. Это напомнило о ранчо, на котором прошли четыре года жизни. Мэгги не любила Альвареса и то, как мать старалась услужить этому мерзавцу, но работа, хотя и трудная, оставила самые приятные воспоминания. Мэгги вытаскивала скот из болота, искала сонь и неклейменых телят, доставляла в фургонах почту и продовольствие. Она была не единственным ребенком или особой женского пола, которые работали вместе с мужчинами. На ранчо в пограничных штатах каждый исполнял свою долю работы.
Мэгги покрутила лассо над головой, тщательно прицелилась и бросила. Веревка повисла на одном ухе, теленок замотал головой, и петля надежно легла вокруг его шеи.
– Выполнено отлично! – сделал комплимент Рыжий Рой.
– Хорошая работа! – поддержал его Слейтер. Мэгги показалось, что в глазах хозяина ранчо промелькнуло удовольствие от хорошей работы. Удивление – вот все, на что она могла рассчитывать со стороны мужа.
– Отведите теленка от края ямы, – направлял Слейтер. – Рой, помоги.
Маленький Рой очень легко набросил свое лассо на шею теленка, и они вместе с Мэгги оттащили сопротивляющегося малыша от опасной ямы, а Слейтер вступил в борьбу с его матерью. Корова мычала и брыкалась в то время, как хорошо обученная лошадь Слейтера постепенно натягивала веревку. Вместо того, чтобы вылезти из грязи, корова все глубже погружалась в нее.
– Кучерявый, бросай еще одну веревку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106