И кроме того, случай этот уже запротоколирован.— Глаза следователя внезапно просветлели.— Так в каком вы номере?
— В четыреста семнадцатом. Четвертый этаж.
— Так что — все тридцать четыре дня вы жили в одном номере?
— В первую неделю в другом. Кажется, в сто восемнадцатом. На четвертый этаж меня позже перевели.
Следователь Микасян потер лоб и неожиданно встал.
— Вы, если желаете, побеседуйте чуть-чуть с сержантом,— произнес он с потайной улыбкой.— Сержант Барикян хороший парень, просто еще очень молод... Поговорите, а я на минутку отлучусь.— И уже
в дверях повернулся к сержанту: —Пока что вопросы товарищу Ваганяну задаю, только я..
— Я буду жаловаться. Напишу начальнику. И еще выше.— Кому сержант Барикян адресует свои угрозы? — Я не намерен терпеть оскорбления! Бестолковым обозвал!.. А ты меня знаешь? Ты мой мозг на анализ носил?..
Варужан проигнорировал монолог сержанта, хотя и оценил идею сдавать мозг на анализ. И вдруг сознание его выдало продолжение фразы того темного незнакомца: «Убирайся отсюда! Ты второй раз убиваешь нашего брата!»
«Наверняка спутал меня с кем-то. Или просто сумасшедший,— подумал Варужан.— Что за брат? Чей брат?.. Убиваю? — улыбнулся.— Жизнь становится занятной. Но что это все-таки за человек и кого он искал?.. Наверно, когда я упал на спину, он увидел мое лицо, понял, что ошибся, и смылся. А то — идеальные условия для убийства: противник без сознания, вокруг ни души, да еще водопад шумит...»
Энергичным, стремительным шагом в комнату вошел следователь, снова перевел взгляд с одного на другого и заключил, что стычки не произошло. Сел, потер руки. Одно из неизвестных уравнения стало почти известным. Стало быть, его интуиция неплохой суфлер... Еще раз пробежал глазами протокол.
— Говорите, было около часу ночи?
— Это я помню точно. Когда выходил из гостиницы, взглянул в вестибюле на часы.
— А наши товарищи подобрали вас в два часа семнадцать минут. У нас нет комиссара Мегрэ,— с хитроватой улыбкой взглянул на сержанта Барикяна,— но все чин чином записано в протоколе... Значит, вы более часа лежали без сознания, один...— пододвинул протокол к Ширакяну: —Пожалуйста, подпишитесь вот тут... Нет, сначала прочитайте, потом подпишите... И, говорите, из ваших карманов ничего не исчезло? И на вашем теле нет следов избиения?..
— Да, у меня ничего не пропало,— подтвердил Варужан, вчитываясь в протокол. Там было записано все, что он рассказал. Поставил свою подпись. Чуть было не подписался машинально: Ширакян. Вовремя спохватился и по-ученически вывел буква за буквой: Вачаган Ваганян.— Меня точно с кем-то спутали. Думаю, что и вы хотели это подтвердить, но недоговорили.
— Спутали! Так путая, человека иной раз на тот свет отправляют. Потом увидят, что ошиблись, нагнутся, скажут: прости, браток, тебя убивать не надо было. Это уже покойнику говорят. Мы того типа непременно найдем, товарищ Ваганян. Среди нас нет комиссара Мегрэ, и все же найдем.— Видимо, следователю, полюбилось это выражение. Он опять взглянул на сержанта Барикяна:—Мегрэ пока нет.
Теперь сержант показался Ширакяну каким-то поникшим. Молодой парень, поскорее, видно, продвинуться хочет по службе, вот и начинает с профессионального недоверия.
— А с сержантом мы однажды по душам поговорили,— сказал Варужан Мисакяну.— Это было в один из первых дней моего пребывания здесь. Я просто так заглянул в милицию — мне ваше здание показа-
лось привлекательным... снаружи. Был я в старых джинсах, в руках магнитофон, и вид мой, наверно, показался сержанту подозрительным.— Следователь улыбнулся.— Если у вас будет время, то-варищ Микасян, загляните как-нибудь ко мне в гостиницу. Вам магнитофон не требуется? А то у меня нужда в деньгах, отдам по дешевке.
Сержант Барикян вновь заерзал на стуле, а следователь вновь улыбнулся:
— Сержант хороший парень. А в гостиницу к вам я, глядишь, и зайду. Разумеется, не ради магнитофона.
— А ваше здание мне в самом деле понравилось.
— Это наша-то жалкая развалюха?
— Красивый дом. Над ущельем, рядом с водопадом. Следователь засмеялся:
— Вы случайно не поэт? — Он был собой доволен — вычислил одно из неизвестных. Отягощающих моментов, слава те господи, не было, а уж второе неизвестное отыщется. Ты цены себе не знаешь, Мисакян; и задался горьким вопросом: а кто тебе цену знает? — Ну, пока.— Он решительно поднялся и проводил Варужана до двери.— Будьте уверены, мы найдем...— У самых дверей сделал прощальный жест: — Четыреста семнадцатый номер люкс, ведь так? — Варужан кивнул.— Может, и загляну к вам...
Варужан не видел изумления Барикяна:
— Люкс?..
— Да, кстати, чуть не забыл,— Мисакян уже в дверях схватил Варужана за локоть.— Той ночью в милицию позвонили...
— Не понял. Кто позвонил?
— Около двух часов ночи позвонили и сообщили, что в ущелье лежит человек без сознания. Описали, где именно. Видимо, звонил он сам, преступник. А то кто же еще?..
— Вот оно что! — Варужан пристально посмотрел в глаза следователю.— Этот звонок подтверждает, что меня спутали с другим. Человека мучила совесть.
— Возможно,— хмуро согласился Мисакян и добавил:— В нашем селе есть одна могила, и знаете, что написано на камне? «Ов-сеп Асатур — повешен по ошибке. Прости!» Так и написано: прости...
— Хорошая надпись,— улыбнулся Варужан.
— Хорошая, дорогой. Для того, кто читает... Ну, до встречи.
На улице, когда здание милиции деревья скрыли из виду, Варужан остановился и с удовольствием вдохнул воздух. Было солнечно, морозно, и воздух чудный. Варужан не привык к такому, в первые дни у него даже кружилась голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179