Полицейский, стоящий возле Бонне, обернулся и все понял. Сержант окаменел. Полицейский повернулся к Бонне и недоверчиво спросил:
- Вы грабите "Крюза"?
Мак-Генри приказал третьему полицейскому, водителю, выйти из машины и поставил всех троих рядом. Затем он сел за руль полицейской машины и загнал её на грузовую палубу.
Потом Бонне и Мак-Генри оглушили полицейских, связали и запихнули в машину.
- Отлично, - сказал Бонне, - теперь иди туда и посмотри, что там у капитана. Мне тут надо кое-что сделать с этими фургончиками.
Капитан Хантингтон наблюдал, как мимо него проплывают тысячи ящиков прекраснейших вин. Он знал, что с полицией вопрос улажен, поскольку все идет нормально. Он ощущал некоторую неловкость оттого, что семейство Крюзов всегда хорошо к нему относилось и, конечно, заслуживало лучшего к себе отношения. Он в глубине души надеялся, что они допустят какую-нибудь ошибку. Если их схватят на этом этапе операции, пока никому ещё не нанесено никакого ущерба, это будет смягчающим обстоятельством. Битси будет плакать на суде, а Папочка обеспечит самого лучшего адвоката, которого только можно нанять за деньги. Битси поймет, что он пошел на это единственно ради спасения своей чести и её денег, и все ещё может кончиться благополучно... Но тут он вспомнил обвинение в пиратстве и встречные иски девятисот с лишним пассажиров о возмещении ущерба. Нет, подумал капитан, пусть уж лучше все идет своим порядком. Размышляя, он не забывал отдавать команды по радио и прикидывать в уме стоимость грузимого вина. Впрочем, был ещё один момент в этом деле: если верить компьютерам, партнеры попытаются его убить, чтобы завладеть деньгами. А это была уже игра, увлекательная и опасная. Он воспрянул духом. Все было не так уж плохо.
Анри Фуше, специалист по электронике, читал газету в зале ожидания железнодорожного вокзала. Он взглянул на часы. Потом встал, сложил газету и отправился в туалет, где, запершись в кабине, втянул дозу кокаина. Затем он прошел к телефону-автомату в зале ожидания.
Закрывшись в будке, Фуше набрал первый номер из списка, данного ему Бонне.
- Полиция? - сказал он. - Это мое первое и последнее предупреждение. Со мной поступили несправедливо. Я собираюсь сжечь Бордо.
Он повесил трубку, взял ещё один жетон и набрал другой номер, второй из списка.
- Полиция? - сказал он. - Это мое первое и последнее предупреждение. Со мной поступили несправедливо. Я собираюсь сжечь Бордо.
Он повторил свой звонок ещё по двум телефонам и вышел из будки.
Когда Фуше вернулся на скамейку, где сидел до этого, сумка, оставленная там, пропала. Он кинулся к выходу на платформу. Все в нем клокотало.
- На три минуты всего отлучился! - закричал он на дежурного по перрону. - И уже украли сумку!
Дежурный пожал плечами.
- Обратитесь в "стол находок", - сказал он устало, - может быть ваша сумка найдется через пару недель.
- Что? - воскликнул Фуше, пораженный несправедливостью.
- Желаю удачи.
Руки Фуше начали самопроизвольно сжиматься в кулаки. Его правая рука скользнула в карман и вытащила длинную опасную бритву. В глазах потемнело. Дежурный страшно закричал. Фуше сгреб его за волосы и одним взмахом перерезал ему горло. Жандарм, стоящий в пятнадцати футах, не веря своим глазам, смотрел на происходящий кошмар. Наконец, он опомнился, закричал и вытащил пистолет. Фуше побежал к залу ожидания. Жандарм трижды выстрелил. Все три пули вошли в затылок Фуше.
Гектор Шраум прижался к стене, дрожа от возбуждения. В уголках рта его появилась пена. Где-то рядом бушевало пламя, бросая отблески на его лицо. Раздался ещё один взрыв. Он обернулся и бросил взгляд на большую бронзовую доску с названием горящего здания" "Больница святого Юстиниана".
Шраум не мог заставить себя уйти, потому что в глубине сознания гнездилась мысль, что это самый замечательный пожар в его жизни. Здесь были не только пламя и взрывы, внутри горящего здания оказалось много, очень много живых людей.
Гектор находился сейчас далеко-далеко отсюда, в глубинах своей памяти, где он был маленьким мальчиком, и молодая красивая фрейлейн держала его за то место, за которое она всегда брала его, когда они оставались одни в детской, и она рассказывала ему снова и снова одну и туже историю об огне в мастерской по изготовлению восковых фигур. Это было ещё до того, как она стала нянькой. Она рассказывала, продолжая работать рукой, о том, какой восторг доставляло ей зрелище того, как гудящее пламя пожирает фигуры величайших воинов, императоров и кардиналов - все они оказывались бессильными перед мощью и величием Огненного Царя.
Вот и конец его долгим поискам Огненного Царя, решил он, глядя на пылающую больницу "Святого Юстиниана". Шраум пошел по направлению к ней, вслед ему раздались крики, тогда он побежал. Он бежал, что есть мочи, на своих коротких ножках к парадному входу, через стеклянные двери, прямо в распахнутые обьятья Огненного Царя.
Автопогрузчики сновали, словно танцоры, принимая двойные штабеля ящиков с вином, каждый высотой четырнадцать футов, и сгружали их на палубу. Свободного места оставалось все меньше и меньше. Мак-Генри позвонил на мостик Боннеу и доложил, что места не осталось. Бонне вызвал по радио капитана Хантингтона и сказал ему, что пора завершать погрузку.
Издалека доносились сирены пожарных машин. На левом берегу все было тихо.
Капитан Хантингтон вытащил из кармана боцманский свисток и трижды свистнул. Поток ящиков на ленте транспортера прекратился. Капитан остановил один из проезжающих автопогрузчиков, влез на него и поехал к выходу на Рю-Ломбар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55