Я пришлю водителя, он отвезёт тебя на вечер в посольство, там и встретимся.
- Как это мило с твоей стороны, Джек. Но, пожалуйста, не очень задерживайся. После у нас будет выпивка с президентом "Женской группы" и её тридцатью близкими подругами.
- Чудесно! А как же дети?
- Что?
- С кем мы оставим наших детей?
- Да служанка приготовит им ужин и поможет с домашними заданиями.
- Хорошо, - согласился Дж.Б..
Субботним вечером после танцев в Американском клубе Дж.Б. и его жена вдруг обнаружили, что им предстоит вместе тихий спокойный вечер, а случалось это у них редко. То, что планировалось на квартире генерального менеджера, ясное дело, состояться уже не могло.
- Это ужасное убийство в клубе расстроило всё общество. Люди только об этом и говорят. - Бампи наблюдала, как парочка неподалёку устроилась выпить коктейль перед ужином. - Ходят слухи, что Пита убил этот японец-охранник из Советского посольства.
- Тогда кто же тот самоубийца, который отрезал себе голову?
- Ну, так получиться не могло, конечно, - сам?! Это мог сделать кто-нибудь посторонний. Все надеются, что так оно и было.
- Боюсь, всё сложнее, - не согласился Дж.Б.. - Капитан Кавамура - мне он показался порядочным человеком - считает, что оба убийства совершены лицом, хорошо знающим порядки клуба: в какое время наверх поднимают пищу, когда коридор пустует, как подобраться к орудиям убийства - посторонний всего этого знать не может.
- Значит, замешан один из служащих?
- Или кто-то из членов клуба, - пробормотал Дж.Б., наливая себе ещё выпить.
* * *
Ты выглядишь таким усталым, - запричитала жена Тима Кавамуры, когда тот тяжело опустился к низкому столику в центре комнаты, служившей им гостиной, столовой и спальней. Дети, их было двое, жили в отдельных комнатках, чтобы ничто им не мешало при подготовке к школьным экзаменам и вступительным в колледж. Сейчас оттуда доносилось громыхание рок-музыки. Тим и его жена были вынуждены общаться, и это их только сближало.
- Признаюсь, трудное это дело - думать и говорить сразу на двух языках, долго уж слишком всё тянулось...
- А какой он, этот Американский клуб? - поинтересовалась жена.
- Да большой такой, много важных персон, все, похоже, стремятся помочь. Мистер Калхэйн, президент клуба, обещал пригласить нас на ужин, когда утрясётся это дело с убийством.
- А ты уверен, что справишься?
- Ну, всё возможное сделаю, - уклонился Кавамура, - нужны доказательства, а мы пока второе тело не нашли.
- Может, тебе лечь отдохнуть?
- Не мешало бы. Завтра к 7:30 нужно быть на месте, а у меня ещё дел по горло.
- Я постелю футоны?
- Хорошо, - пробормотал изнурённый Кавамура.
* * *
В западном пригороде Токио разговор между шеф-поваром Американского клуба и его женой был необычайно краток.
- Где обещанные колбаски? - иронично спросила Ясуко у мужа.
- Колбаски?.. Да меня арестовали сегодня, вопросы задавали, потом потащили в полицейский участок, допрашивали, потом вдруг освободили, привезли в клуб, снова вопросы задавали, велели штат набрать для завтрашнего воскресного завтрака, а ты спрашиваешь - где колбаски...
- Да, где они?
- Завтра принесу... если, конечно, в самом деле не отрублю кому-нибудь голову, - добавил шеф-повар клуба.
* * *
В квартире, снятой клубом для директора культурных программ - это в десяти минутах ходьбы вниз по склону мимо Советского посольства - Батч Перси и его жена приступили наконец к самому главному. Они оба старались не говорить об этом уже больше года.
- Ты мог бы всем рассказать, Пит, - упрекнула его жена.
- Да перестань ты, чёрт возьми, называть меня этим дурацким именем, рассердился Батч. - Ненавижу, уже тысячный раз прошу. А рассказывать всем смысла нет, особенно сейчас.
- А как же с твоей работой? - поинтересовалась миссис Перси. - Можешь ты, можем мы... ещё сколько-то пожить здесь?
- Конечно можем. Они во мне нуждаются как никогда раньше. Ведь лучше меня клуб никто не знает, даже президент.
- Скажи, а ты не сожалеешь, что там произошло... всё это... ? Ничуть, - ответил директор увеселительных программ и подлил себе ещё пива "Супер Драй".
ГЛАВА - 23
На столике рядом с кроватью Горди Спаркса мягко зазвонил телефон. Это происходило не меньше двух раз в неделю и неизбежно сопровождалось легкомысленным замечанием с другого конца линии; оттуда спрашивали, сколько времени в Токио и поднялся ли уже Спаркс ("Я всегда встаю в три часа ночи", вот и всё, что ему удавалось ответить. Этот ловкий ответ никогда не воспринимался теми, кто звонил ему из главной конторы в Монтане, где сияло утреннее солнце).
По обоюдному согласию в семье Спарксов было заведено, что миссис Спаркс игнорирует ночные звонки, а Горди - прыгает с кровати и, спотыкаясь, мчится со своим аппаратом на кухню, к ручке и блокноту, всегда лежавшим у раковины: мало ли что придётся записать. Однажды Горди в тумане сна согласился на партию говядины в семь тысяч тонн, при холодном свете дня заметил ошибку и спохватился; к счастью, ему удалось договориться и переделать на фунты.
- Нам необходимо срочно встретиться, - прозвучало в трубке, - сейчас же.
- Но что, всё-таки, произошло вчера вечером? - гневно прокричал Горди и тут же пожалел: получилось очень громко. - Почему напутал? - зашептал он в трубку.
- Ничего я не напутал. Ведь это тебе захотелось убрать тело, - ответил голос.
- Но с Питом-то что произошло? - спросил Горди, снова накаляясь, - Пит ведь ничего...
- Перестань болтать, - отрезал голос, - встречаемся сейчас.
- Где? - Горди скосил глаза на кухонные часы - 3:15.
- Я в закусочной напротив "отеля любви".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35